Ищи меня в отражениях (СИ)

- Сиди смирно и не дергайся, - сказал второй, метнул на меня агрессивный взгляд и отвернулся. В прорези его маски я успел разглядеть узкие глаза азиата. Этот был подтянут и казался гораздо моложе своего напарника.

Машина ехала ровно, временами притормаживая на поворотах и разгоняясь снова. Меня колотило мелкой дрожью. Я даже приблизительно не мог догадаться, в каком направлении мы едем. Окон в фургоне не было. Между водительским сиденьем и кузовом стояла глухая перегородка.

Время тянулось мучительно долго. В голове мелькали сценарии из фильмов про бандитов. Пара мордоворотов хватает журналиста и увозит в заброшенный дом, чтобы пытать током. Честного мента пихают в машину средь бела дня и везут на заброшенный пустырь, чтобы... Из водительской кабины послышалось:

- Приехали! Разгружаемся!

Я громко сглотнул.

Мужики засуетились. Азиат вытащил из куртки черный мешок и придвинулся ко мне:

- Если орать не будешь, не тронем. Понял? - его узкие глаза нервно бегали.

- Да, - как будто у меня был выбор.

Азиат встряхнул, расправляя, мешок и одним движением нахлобучил его мне на голову. Я почувствовал, как все те же цепкие пальцы застегивают на моих запястьях наручники. Заскрипела дверь "газели", и меня подтолкнули вперед. Я кое-как выбрался из салона и тут же чуть не упал. Двигаться вслепую со скованными руками было очень тяжело. Мешок не пропускал свет и жутко вонял табаком.

Я не выдержал и чихнул.

- Не тормози, пацан, пошевеливайся!

Снег перестал поскрипывать под ботинками. Должно быть, мы вошли в помещение.

Каждый шаг теперь сопровождал гулкий звук, какой обычно бывает, когда идешь по длинному коридору. С полминуты мы продвигались вперед, а потом остановились. Меня развернули и уперли лицом к стене. Сквозь грохот собственного сердца я услышал жужжание лифта. Сильные руки подхватили за локти и затащили в кабину. Лифт дернулся и заскользил вниз.

У меня начали подкашиваться ноги. Значит, опускаемся в подземелье. Никакой возможности подать сигнал или выбраться в окно. Нет смысла кричать, звать на помощь. Зачем я им сдался?!

Короткий рывок, скрип разъезжающихся дверей, и опять поволокли куда-то. Наконец, лязгнул железный затвор. Я почувствовал, как руки освобождают от наручников и срывают с головы мешок, но успел заметить лишь силуэт в двери, которая немедленно закрылась. В комнате темно, хоть глаз выколи. На потолке загорается тусклая лампочка, помещая меня в новую незавидную реальность.

Глава 28

Вот уже больше часа я сидел на грубых нарах, вжавшись спиной в угол комнаты. Правда, и комнатой это помещение не назовешь. Скорее, камера бункера размерами три на четыре. Без окон, стены облицованы железом. Посредине железный стол с маленьким телевизором. Возле стола железный стул, намертво привинченный к полу. В углу жестяной умывальник, и рядом желтый унитаз без стульчака. Вход в камеру закрывала железная дверь с двумя сквозными отверстиями: на уровне глаз и возле пола. Обе щели наглухо закрыты перегородками. Я тщательно обследовал их несколько минут назад. Убежать через них, конечно, невозможно, но, будь они открыты, я мог узнать хоть немного о том месте, где оказался.

Мысли, как грозовые тучи, клубились в голове, и я то трясся от страха, то в бессильной злобе кидался на равнодушное железо и орал во все горло. Я не мог поверить, что это случилось со мной. Ведь такие, как я, не нужны никому, зачем меня похищать? У меня нет богатых родителей, да и вообще никаких родственников. Значит, денег с меня точно не поиметь. Но что тогда? От новой мысли перехватило дыхание.

- На органы разберут, - прошептал я и почувствовал, как защипало глаза.

Я зажмурился, глубоко вдохнул и выдохнул.

Так, спокойно, не пори горячку. Может, кто-то видел, как меня похитили? Случайный прохожий или бабулька, скучающая у окна.

Будь оно так, кто-нибудь сообщил бы в милицию и меня попытались бы освободить еще по дороге. Но сирен я не слышал.

"Газель" наша ехала спокойно, не превышая скорости. Оставалось только надеяться, что в детдоме спохватятся и организуют поиски. Черт! Но кто же станет искать детдомовского в первые сутки? Дети из детских домов - как коты, гуляющие сами по себе: захотели пришли, захотели ушли, захотели пропали на неделю, а потом вернулись грязные и оборванные. Спроси их, где они были, а в ответ услышишь только пару матерных слов. Поб'eги у нас в порядке вещей. Я был не из таких, и, возможно, кто-то вспомнит обо мне и забеспокоится.

Стало холодно, и я завернулся с ногами в серое шерстяное одеяло, которое нашлось тут же на кровати. Сколько еще ждать, и чего, собственно, ждать? Я устал думать и впал в тупое забытье.