Ищи ветра в поле

Всеволод стоял ко мне в профиль. Я заметила легкое движение в мою сторону. Хорошо все-таки, когда глаза прикрыты черными очками. Можно безбоязненно лгать, делать вид, что переживаешь, мучаешься угрызениями совести, страдаешь от досады, сочувствуешь или что несказанно рад встрече. Достаточно только широко улыбнуться, придать своим губам необходимую растяжку, а голосу – мягкую и радостную интонацию.

– Ты о чем-то забыла спросить? – с горькой иронией обратился ко мне Аркадий.

– Да.

– Ну так спрашивай, – раздраженно сказал он, – тебе интересно, что решила милиция? Или мои переживания?

Он повернулся и с вызовом посмотрел на меня.

– Я понимаю, в каком ты… вы… сейчас состоянии, – неуклюже начала я, – думаю, сейчас не время.

– Отчего же? – взъерепенился он. – Папарацци как раз любят такие напряженные моменты, это их хлеб! Интервьюировать тех, кто умирает, и тех, кому эти умирающие дороже жизни. Вам бы дать волю, вы бы эксгумированные трупы интервьюировали!

На его лице застыла гримаса презрительного отвращения.

– Я, собственно, со Всеволодом хотела поговорить, – резко сказала я.

– А тут такой подарок! – язвительно пошутил Аркадий.

– Я, между прочим, тоже ехала в «Пежо»… Вместе с Кристиной! – я гневно взглянула на него.

– Прости, – устала выдохнул он, – прости.

Он рухнул в кресло и закрыл лицо руками.

– О чем вы хотели поговорить? – решил Всеволод разрядить атмосферу и прервать тоскливую паузу.

– Вижу, что выбрала неподходящее время… – я встала с кресла и направилась к двери.

– Ты на машине? – спросил вдруг Аркадий.

Я кивнула.

– Пойдем, – он устремился к двери, – чао, – бросил он через плечо сбитому с толку таким поворотом событий Всеволоду.

Я понимала, что Аркадий использует меня как предлог для того, чтобы улизнуть от обременительного разговора с Хмельницким.

– Но… – пытался было остановить его Всеволод, но Аркадий только махнул рукой.

Он нагнал меня и взял за локоть. Мы вышли в приемную, вежливо простились с пьющей чай секретаршей и вошли в кабину лифта.

– Не могу, – Аркадий вынул из кармана дубленки платок и вытер им свой высокий с залысинами лоб.

Я только вздохнула, не ведая, что нужно говорить в таких случаях, тем более что меня подкосила полная неопределенность ситуации и собственное смутное участие в ней.

Все это результат твоего вторжения в кабинет, назидательно сказала я себе в то время, как подавленный Аркадий с измученным видом пялился в потолок кабины, словно путешествие в лифте казалось ему невыносимо долгим.

– Подбросишь меня до офиса? – виновато посмотрел он на меня. – У меня дела кое-какие, а потом нужно заниматься… О, господи! – сдавленно воскликнул он и тоскливо уставился в стену.

– Понимаю, – вяло отозвалась я, совершенно растерянная и недовольная собой.

Обгоняя меня, Аркадий направился к «Ладе». Мы забрались в салон, закурили. Затяжки Аркадий делал мелкие, неглубокие, нервные. Я видела, как дрожат его пальцы, как напрягаются мускулы на лице. И это он, тот, кто в ресторане напоминал мне старого лукавого лиса, обаятельного, улыбчивого и обходительного!

– А где же твой «Ситроен»? – спросила я, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

– Его проверяют на наличие взрывного устройства, – ответил Аркадий, глядя в сторону.

– Есть подозрения, что хотели убить вас обоих?

– Я уже ничего не знаю, – замотал головой Аркадий. – Все так запуталось. Зачем они убили ее?

– Они? – недоуменно спросила я. – Ты думаешь, у того бандита были сообщники?

– Не знаю, – покачал головой Аркадий, – просто как-то вырвалось.

– Может быть, это на самом деле так? – сказала я. – Тебе не кажется, что этот бандит был какой-то странный, – я повернулась и посмотрела на профиль Аркадия.

– Что значит странный?

– Ну, какой-то неопрятный, в старых джинсах, – задумчиво произнесла я, – куртка потрепанная. Не похоже, что такой человек мог спокойно ждать несколько месяцев и требовать такую огромную сумму. Да еще и заложника брать… Его же где-то держать нужно. Нелогично он действовал.

– И что же? – повернулся ко мне Аркадий.

– Если бы я была на его месте, – я принялась вдохновенно излагать ему свою теорию, – я бы потребовала гораздо меньшую сумму, но сразу. А он даже не заикнулся о каких-нибудь небольших деньгах, хотя в кармане у него было всего-навсего семьдесят рублей – на литр водки и то не хватит. Что-то здесь не так.

– Просто мужик решил хапнуть один раз, – неуверенно произнес Аркадий, – и всю оставшуюся жизнь курить сигары. Что здесь странного?

– Да все странно, – не унималась я. – Получается, что если он действовал без сообщников, заранее подложил бомбу в машину Кристи… Прости, что я напоминаю об этом…

– Все равно ее уже не вернешь… – угрюмо сказал он.

Мне показалось даже, что ему на глаза навернулись слезы.

– Продолжай, пожалуйста, – попросил он через мгновение.

– Заранее подложил бомбу, – повторила я. – Но он ведь хотел взять тебя в заложники. Машины у него не было, значит, вы должны были ехать на твоем «Ситроене». Так?

– Сначала он собирался забрать с собой Кристи, – уточнил Аркадий.

– Тогда взорвался бы ты, – заключила я.