Ищущий, который нашел (СИ)

Писарь, окликавший меня, попятился. Он был одет в длинную черную рясу, с седой бородой и красивыми серыми глазами. Что-то в глазах напомнило мне Зака.

- Стой! Я не хотел тебя пугать. Просто не зови меня величеством. Я не царь, - спокойнее произнес я. Писарь кивнул. Он был еще молод, даром, что с бородой.

- Вам надо бы примерить корону. И парадный камзол, для коронации он традиционный - передается по наследству.

Я задумался. Нет, это должна быть особая коронация. Пожалуй, даже и не совсем коронация. Тем более настоящая коронация уже прошла, - и я покосился на венец, стоящий на столе. Он светился мерным светом, нежным и прекрасным.

- Спасибо. Как твое имя?

- Леон, ирвен. Леон меня зовут, - и писарь низко поклонился. Я поморщился. Поклоны не нужны. От них веет ложью. На миг я закрыл глаза и вспомнил Город. Страшное и странное место, ристалище богов. Вспомнил мое решение и темную силу, втекающую в меня по капле. Не ради того, чтобы передо мной кланялись я прошел через все это, не ради этого я предал Аену.

- Малыш, теперь же все хорошо... Я с тобой... - я улыбнулся. Что ж, Аена, дорогая моя Аена...

- Кажется, я придумал. Одобряешь?

- Да, малыш. Одобряю. А насчет Первородцев не переживай. Это дело Зака.

- А Фи? - вдруг вспомнил я, случайно глянув на амулет на груди. Он светился то ли от лучей солнца, то ли от чего-то другого. Дрожь пробежала по коже, когда я вспомнил ее бледное лицо и поле, на котором я ее оставил во время битвы. Она жива, я чувствую. Жива, но моя ли она? Не знаю, есть ли у меня права. И я опять погрузился в воспоминания. Вспомнил запах ее волос, прозрачные глаза, похожие на чистейшие озера, глаза, в которых нет ни капли лжи.

- Ирвен. Так что насчет короны? - нетерпеливо переспросил писарь Леон, перекатывающийся в ожидании с ноги на ногу. Писарь был фаворитом царя. Я помню, как Леон рыдал у его ложа, когда труп царя уносили из покоев.

- Короны? Зачем пересиливать себя, Леон! Ты меня ненавидишь, но боишься. Я не прошу мне подчиняться. Я всего лишь тот, кто совершил переворот. Правителем буду не я. А корону... Ну Хогг с ней, давай.

Я пошел следом за удивленным и напуганным больше прежнего писарем. Мы проходили мимо коридоров с чахлыми факелами, поворачивали, и вскоре я запутался. Недоверие проснулось во мне. Не так прост этот Леон, совсем не прост.

Вдруг чахлые факелы мигнули, я успел увидеть перед собой глухую стену. В голове пронеслась отрывистая короткая мысль: тупик. И лезвие ножа просвистело у меня над ухом. Я еле успел пригнуться, чувствуя, как растет уверенность в моих опасениях и... насмешка. Писарь перехватил нож поудобнее. Его взгляд помутился. Зачем он это делает? Какая выгода? Мстит за царя? Что ж, вполне возможно.

Я вывернул его сухую костлявую руку, до боли сдавив ее. Пальцы разжались, и нож с громким стуком выпал на пол. Леон яростно захрипел и рухнул на колени.

- Ненавижу... Ты убил Государя... - прошипел он, и в его преданных глазах пылала такая ненависть, что мне стало страшно.

- Ты можешь меня ненавидеть, - начал я, стараясь говорить внятно и спокойно. Это было сложно, если учесть, что я сидел сверху на безумном писаре, прижимая его к полу.

- Имеешь на это право. Но, поверь, я не к власти рвусь. Я не собираюсь править. Я... мессия... - слова вырвались сами собой. Леон замер, перестав вырываться.

- Тогда умри! - взвыл вдруг безумец. Я не ожидал этого. Все произошло быстро и неожиданно, как будто погасла свеча под неожиданным порывом ветра. Нож, невероятным образом оказавшийся снова в руке у писаря, прочертил смертоносную дугу и вонзился мне в грудь. Я не почувствовал боли, только удивление. А когда боль нахлынула нестерпимым потоком, мое сознание уже отказывало мне. Все потемнело, уносясь куда-то вдаль, и я услышал тихий голос, звенящий в моей голове:

- Вот и все, малыш... тяжело быть мессией, но это твоя судьба. Пойдем, пора... - и я увидел протянутую мне прозрачную руку.

***