Искалеченные

Но на следующую ночь Лин вновь кричала от ужасов. Рэймонд уже знал, что нужно делать. Крепко прижать и не отпускать.

Единственное, чего он не знал – как поступить дальше. Рассказать Лин правду? Или ждать, когда ее сны придут в норму?

– Путь к избавлению… – в реальность Рэймонд вернул голос священника.

– Лежит через Господа Бога? – с каждым словом Рэймонд приближался к священнику. – Ты хочешь, чтобы я покаялся? Покаялся в том, что бросил ту, которая готова идти за мной в пекло? Покаялся в том, что не сказал ей, что ее ночной кошмар приходит из-за меня? Покаялся в том, что сегодня я нарушил твои заповеди, на которые всем давно плевать?

Рэймонд тяжело вздохнул. Воистину, сегодня он нагрешил, как никогда.

Как ему сегодня велел себя вести этот занудный адвокат Ферингтон? Быть тише воды и ниже травы, пока идут судебные слушания?

Что ж, Рэймонд выполнил все его назначения. Молча зашел в первый попавшийся бар и отыскал дилера. Так же молча заломал ему руки и забрал пистолет с товаром. А потом незаметно вышел из здания. Ниже травы и тише воды.

– Если твоя душа просит очищения, то покайся, и Господь простит тебя, сын мой, – священник указал на конфессионал.

– Мне не нужна исповедь. Господь отказался от нас. Все возвышенное и светлое давно утратило смысл. Люди, как крысы, доживают остаток на мусорке человечества. А ему плевать. Плевать, что убивают посреди улицы. Плевать, что дети болеют смертельной неизлечимой болезнью. В этой борьбе победили демоны. Они в каждом из нас. И ты прекрасно знаешь, что я прав, – на одном дыхании Рэймонд произнес в лицо священнику, уловив в его глазах растерянность.

– Господь с тобой, – пробормотал он, на что Рэймонд мрачно усмехнулся.

– Со мной мои демоны, – он ткнул пальцем на распятие в руках мужчины. – Я потерял веру в Бога.

***

Рэймонд выбросил очередной окурок на землю. Во рту стояла горечь, а в глазах сушило от недосыпа. Оперевшись плечом на холодную стену храма, он вглядывался в ряды могильных плит, торчащих из-под снега.

Мия Вайт. Дата смерти 10 ноября 2015 года.

Сколько за это время было похоронено людей? Ему ни за что не отыскать ее могилу, среди тысячи захоронений.

Кто бы знал, как ему не хотелось здесь быть. Но он пошел вперед, оставляя на снегу следы от ботинок. Небо уже успокоилось. Только ветер лениво бродил по могильным рядам и приводил в беспорядок черные волосы на голове Рэймонда.

Он вспомнил, как она пахла во время ветра. Темные пряди волнами падали на хрупкие плечи, заполняя вокруг воздух лавандой. И сейчас Рэймонд готов был поклясться, что учуял этот аромат. Его принес ветер. Это не был запах от букета, который уже изрядно потрепался от мороза.

Нет.

Это был ее аромат.

Как собака-ищейка Рэймонд отправился по лавандовому следу. В его спину дул ветер, будто подгоняя его в нужное направление.

– Рэй.

Он вздрогнул от тихого, бархатистого голоса. Голос, от которого в тело воткнулись тысячи игл, заставив замереть на месте.

Он нашел ее. Нашел!

Серая неприметная плита с вдавленными буквами.

Рэймонд пошатнулся, падая перед надгробием на колени

– Я думал о тебе каждую ночь, кроме последних двух недель. Прости, – сдавленным голосом выдавил он.

Положив букет на холодный камень, он коснулся его раскрытой ладонью. Его избитые в кровь пальцы провели по надписи, а глаза гипнотизировали каждую букву.

– Почему ты перестала приходить ко мне во сне? – прошептал Рэймонд и склонился, касаясь лбом холодной плиты. – Я бы все отдал, чтобы вновь увидеть тебя.

– Почему ты один?

Рэймонд задрал голову, всматриваясь в окружавшую его темноту. Вероятно, он сошел с ума. От пары бутылок бурбона не мерещатся голоса. Но он отчетливо слышал ее голос. Так же отчетливо, как свое глубокое беспокойное дыхание.

– Ты думаешь, что спасешь ее, если уйдешь от нее. Нет. Это она спасает тебя.

Рэймонду показалось, что он перестал чувствовать запах лаванды. Он бесследно исчез, а Рэймонд все ждал, что Мия вновь заговорит с ним. Но слышал только жалобные порывы ветра, которые нашептывали ему: «Береги ее».

Во второй раз за ночь с неба обрушился снегопад, потрепавшийся букет спрятался под слоем белых хлопьев, а Рэймонд продолжал сидеть у надгробия.