Искатель. 1962. Выпуск №5

— Хватит болтать! — он отбросил лямку. — Мне надоел этот балаган. Чтобы через десять минут вы были готовы.

Он пошел к дому. У него снова была прямая четкая спина. Он шел к дому, не оборачиваясь, подставив мне спину.

— Стойте! — сказал я. — Мне нужно вам кое-что объяснить.

Риттер неохотно повиновался. Я вынул карту Дигирнеса. Уже рассвело, и можно было рассмотреть ее без огня.

— Вот, — сказал я, — смотрите: мы здесь.

Риттер досадливо кивнул. Он лучше меня представлял, где мы находимся.

— А вот здесь, — терпеливо продолжал я, указав на островок к северу, — советская полярная станция. Видите, как раз двести километров.

Риттер поднял глаза. Он смотрел на меня с недоумением и тревогой.

— Но это программа минимум, — сказал я. — Я надеюсь, что мы доберемся до Шпицбергена.

— Вы сошли с ума! — не сразу произнес Риттер. Я уже успел спрятать карту. — Неужели вы не понимаете, что все кончено?

Я молчал, старательно прилаживая лямки. Лейтенант пожал плечами.

— Ну, хорошо, — он старался говорить как можно спокойней и убедительней. — Предположим, я подчинюсь. У вас в руках автомат. Мы пойдем на север. Предположим, случится чудо… Это невероятно, конечно, но предположим, мы доберемся до Шпицбергена… Что вы выиграете от этого?.. Через месяц с Англией будет покончено. Двести дивизий с Восточного фронта обрушатся теперь на Запад. На Шпицбергене вас встретят германские корабли.

— Приятная перспектива, — сказал я. — По я поверю, только увидев эти корабли собственными глазами.

Риттер даже снял очки, чтобы разглядеть меня как следует. Он смотрел так, будто только что повстречался со мной.

— Сколько вы на Севере? — спросил он после паузы.

— Две недели.

— А я пятнадцать лет. То, что вы задумали, — безумие. Вы не пройдете и двадцати миль.

— Это не трудно проверить, — сказал я. — Надевайте лямку.

— Это самоубийство! — закричал Риттер. Таким я его еще ни разу не видел. — Я никуда отсюда не пойду!

— Хорошо, — я тоже обозлился. — Я уйду один. Но уж вы тогда действительно получите постоянную прописку на этом холме.

Не знаю, понял ли Риттер, что такое прописка, но он затих.

— Вы безумный фанатик-коммунист! — т-ихо произнес он.

Я был беспартийный, но не стал объяснять это Риттеру. Сказал только:

— Даю вам еще десять минут.

Риттер замолчал.

— Хорошо, — произнес он наконец. — Я только возьму свой бумажник.

Он медленно побрел к дому. Теперь у него была совсем другая, жалкая спина.

Риттер долго не выходил. Я уже направился к дому, когда лейтенант, наконец, показался. В руке у него было несколько гвоздей.

— Где топор? — спросил он. — Или молоток?

Я кивнул на сани. Риттер, приподняв брезент, вынул топор. Я на всякий случай приспустил автомат.

— В чем дело?

— Надо заколотить дверь. Этот дом может пригодиться другим.

Дверь неплотно закрывалась. Риттер разгреб ногой снег. Пристукнул по двери топором. Не торопясь, стал забивать гвозди: два вверх, три сбоку, два внизу… Он явно не спешил. Я бесился, но ничего не мог поделать. Риттер был прав Дом действительно еще мог пригодиться людям. Что ни говори, а Риттер знал законы Севера.

Наконец лейтенант заколотил последний гвоздь. Подергал дверь и вернулся к саням. Надел лямку.

По заранее выбранной ложбине мы спустились к ледяному припаю. На льду снег был неглубок, и тянуть нарты пока было не трудно. Я оглянулся на оставшийся позади островок. На вершине холма темнел дом и островерхий шест антенны.

Риттер шагал слева от меня и чуть впереди. Я сделал лямки разной длины, как в собачьей упряжке. Риттеру я отдал более длинную. У меня было всегда в запасе полшага. Лейтенант шел не оборачиваясь.

Прошло около получаса. Нарты становились все тяжелей. Лямка врезалась в грудь. Наконец я остановился. Прикрыв рукавицей глаза от света, я смотрел на почти не приблизившуюся полосу торосов на горизонте. Риттер снял дымчатые очки. Отер с лица рукавом пот. Оглянулся назад, на островок. И тут же отвернулся. Я тоже невольно посмотрел назад. Но ничего не увидел.

— Пошли? — глухо спросил лейтенант и потянул вперед.

Я снова обернулся. Еще раз вгляделся в оставленный берег. И тут заметил, что над крышей дома подымался как будто легкий туман. В следующее мгновение я понял — это был дым…

— Открывай дверь! — задыхаясь, крякнул я. — Открывай, гад!

Мы проделали обратный путь в пятнадцать минут. Сани остались внизу на льду. Под дулом автомата Риттер бежал всю дорогу. Из забитого накрест досками окошечка вырывалось пламя.

Риттер взломал дверь. Ударил плотный дым. Я вытащил из сарая брезент.

В комнате огонь полз от печки к стеке. Горели стол, нары. К счастью, отсыревшие доски загорались медленно.

Я набросил брезент на печку и выскочил ка улицу. Отдышавшись, вошел снова. Ящики с консервами стояли нетронутые. Обгорел только один, с галетами. С помощью Риттера вытащил дымящиеся остатки стола и велел закидать тлеющий огонь снегом. Риттер повиновался. Он проиграл. Это был последний шанс дать сигнал своим — на большой остров.

Я заставил Риттера снова привести в порядок разбитую дверь. Дом действительно мог еще кому-нибудь пригодиться.

Потом мы ушли.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

1