Искатель. 1964. Выпуск №4

В Мазаган прилетели после полудня. Глядя на наши синяки, ссадины и царапины, на разорванную одежду, местные авиаторы, которые подзаправляли нашу «каталину», предлагали остаться переночевать, отдохнуть.

Но мы отказались. Мы достаточно хорошо были осведомлены, что район Касабланки кишмя кишит нацистскими шпионами. Сюда стоило труда долететь, но еще большего труда — убраться благополучно подальше.

Едва баки «Каталины» оказались полны, мы взлетели и, не делая даже обычного прощального круга над приютившей нас гаванью, взяли курс в сторону Сахары. Нам предстояло преодолеть теперь не самый трудный участок пути, каким является океан, а самый опасный — обогнуть с юга территорию, занятую фашистами.

3

Теперь мы шли все тем же бреющим, но под крылом самолета проплывали не водяные, а песчаные волны.

Солнце било нам в хвост. Все небо над нами хорошо просматривалось. Мы почти не опасались нападения фашистских истребителей.

Каждый занимался своим делом. Сорокин и инженер-механик готовили еду: обед или ужин — понять было трудно. Мы находились в полете более суток, все смешалось.

Я поколдовал над картами, потом бросил это бесполезное занятие и отправился варить кофе. Карты Африки в то время мало чем отличались от обычных школьных — никаких характерных ориентиров. Сплошная желтоватая краска заливала бумагу. Надо было ждать появления звезд, чтобы хоть как-нибудь определиться.

В «летающей лодке» запахло кофе. Аромат его побеждал даже на редкость въедливый запах бензина. Из пилотской кабины, поводя оцарапанным носом-пуговкой, вышел Базин:

— И где ты, Валентин, насчет кофе так навострился? Даже моя жена так варить не умеет.

Я ответил, что с удовольствием поделюсь секретом, когда доберемся до дома, и вспомнил, что Базина провожала в Мурманске красивая женщина. Все крепилась до самой последней минуты расставанья, а потом расплакалась. Базин, о котором я много слышал хорошего, как о смелом и удачливом мастере боя, грустил всю дорогу. В Америке он все подгонял нас, чтобы скорее лететь домой. Кое-кто из летчиков, бывших вместе с ним, попытался острить, повторяя не к месту любимую приговорку Базина: «А вот моя жена…»

Среди пилотов было много молодых, очень молодых ребят. Их-то в большинстве ждали лишь матери, беспокойство которых считалось чем-то само собой разумеющимся… Вот они и завидовали.

По моим подсчетам, мы уже вышли из зоны действия фашистских истребителей, и весь экипаж, оставив машину на попечение второго пилота, собрался в грузовом отсеке поесть. Мы слишком устали, чтобы есть с аппетитом, а насытившись, почувствовали себя совсем измученными. Только очень крепкий кофе немного взбодрил нас.

День казался удивительно длинным.

Мы разбрелись по своим местам.

Неожиданно меня позвал к себе Базин. Я прошел в рубку пилотов.

— Смотри! — Базин тыкал пальцем вниз.

Мы проносились над буйными тропическими зарослями. То и дело мелькали голубые отражающие небо то ли озерки, то ли заводи. Мне показалось, что даже в кабину долетают пряные запахи цветов.

— Смотри! — Базин хлопал меня по плечу и радовался.

Второй пилот Витя Морев — тот просто примерз к стеклу кабины.

Очень мы стосковались по деревьям, по тихой воде.

Витя обернулся, с тоской посмотрел на нас обоих и сказал негромко, только по губам и можно было разобрать:

— Присесть бы… А?

Мы с Базиным переглянулись. Во взгляде командира я прочел нерешительность: ему, видно, не хотелось говорить «нет».

Я пожал плечами, хоть краткая остановка давно требовалась. Место вроде безопасное.

— Цветов можно домой привезти! Моя жена любит цветы! — крикнул мне на ухо Базин.

— Подсядем. На полчасика. Звезды появятся. Определимся. Бог знает куда залетели! И пойдем уже наверняка. Нельзя же, в самом деле, лететь напропалую! — согласился я.

Командир быстро сел за штурвал. «Каталина» сделала крутой вираж — Базин выбирал место для посадки поживописней. В кабине пилотов появились инженер-механик и бортрадист. Узнав о причинах разворотов, они тоже очень обрадовались. Выбор места остался за командиром. Колобок отнесся к делу придирчиво. Минут пять мы кружились и видели пейзажи, похожие на сказочные. Наконец Базин остановил свой выбор на продолговатом водоеме — то ли лагуне, то ли старице, протекавшей вдали большой реки.

Места для посадки и взлета было достаточно. Последний разворот. Снижение, режущий удар, подскок, и мы остановились на зеркальной глади. Выключили моторы.

Стало слышно, как нежно поплескивает по фюзеляжу вода.

Мы открыли колпаки пилотской кабины и пулеметных блистеров и несколько минут сидели, завороженные тишиной, покоем, пряным до удушливости ароматом неизвестных, невиданных цветов. Казалось, мы попали в огромную оранжерею. Метрах в пятидесяти от нас поднимались у заросшего кустами берега высокие, изящно изогнутые стволы королевских пальм, увитых лианами. Белые цветы усыпали деревья и кустарники. А может быть, цветы только казались белыми. Солнце стояло уже невысоко, меж деревьев и под кустами было сумеречно.

Второй пилот стянул с головы шлем.

— Прямо Жюль Верн… — и вздохнул.