Искатель. 1964. Выпуск №4

Проходят секунды, и он начинает успокаиваться. Пожалуй, лейтенант был выше ростом, грузнее, иначе держал голову.

Сердце бьется ровнее. Он почти убежден, что страхи были напрасны. Но вот Глюк предлагает гостю закурить. Тот берет сигарету, дважды проводит по ней языком…. Привычка облизывать сигарету, прежде чем закурить, была и у лейтенанта!

ГЛАВА 18

Марта Ришар лежит в постели, обессилев от пережитого.

Сегодня она определенно почувствовала, что может двигать ногами. Сперва пошевелила ступнями, стала сгибать колени. Спустя полчаса попыталась подняться. И она встала! Правда, ее качало из стороны в сторону, однако, вцепившись в спинку кровати, она сделала шаг, и другой, и третий…

Кто-то идет по коридору. Ришар подымается на локтях, прислушивается. У нее теплеют глаза.

Еще недавно новый врач был ненавистен ей. Теперь в долгие часы одиночества она старается припомнить каждое его слово, вновь «увидеть» его жесты, походку.

Входит Карцов. Он озабочен, рассеян. Едва кивнув девушке, быстро идет к тумбочке, где у него медикаменты.

Марта поворачивает к нему голову.

— Неприятности?

Он не отвечает, молча возится возле тумбочки. Но вот он что-то увидел на полу. Это туфли Марты. Обычно они аккуратно стоят под кроватью, в ногах. Теперь же — в беспорядке валяются чуть ли не посреди комнатки.

Карцов круто оборачивается.

— Неужели пробовали вставать?

— Пробовала ходить!

— Правда?.. — Он широко улыбается, садится на табурет.

Ришар тоже улыбается, кивает.

— Умница, — шепчет Карцов, — какая вы умница, Марта! — Он порывисто поднимается. — Встанем?

Марта молча глядит на него.

— Встанем, — повторяет Карцов, — надо заставить себя. Сейчас это главное. Ну-ка, решительней!

Она послушно садится в кровати, спускает ноги на пол.

— Смелее. — шепчет он, — смелее.

Поддерживаемая Карцовым, Марта медленно идет к двери. Постояв там, возвращается, все увереннее ставя ноги.

Утомленная, но счастливая, она опускается на кровать.

— А теперь рассказывайте!

— Хорошего мало. — Карцов морщится.

Он сообщает об итальянцах, о Бруно Гаррите, о приказе Абста изучить ремесло водолаза. О первом занятии под руководством Глюка и о похищенном респираторе. И в заключение — о человеке, который приплыл вместе с Абстом.

— Я знаю его, — говорит Марта. — Вернее, слышала о нем: агент абвера, уже несколько лет как заброшен на базу. Абст считает, что обязан ему жизнью.

— Что же, Абст не так уж далек от истины, — замечает Карцов, вновь вспоминая сцену в салоне линкора. — Да, агент выручил его.

— При встрече он узнает вас, — тревожно шепчет Марта. — А встреча неизбежна.

— Неизбежна. — Карцов задумывается. — Не сегодня, так завтра…

— Что же делать?

— Пока не знаю… Прежде всего надо установить, где его поместили, сколько времени он пробудет здесь, каковы его намерения. Но тут я бессилен.

— Тогда, может быть, я?

— Придется действовать вам, Марта. Отдохните, соберитесь с силами и отправляйтесь к Абсту. Доложите, что вы здоровы, приступаете к работе. И постарайтесь выяснить все, что нужно. Мы должны знать как можно больше.

— Но, увидев, что я вылечилась, Абст убьет вас!

— Не сразу… Он ждет, чтобы я освоил работу под водой. Словом, у нас есть еще время. Однако если меня обнаружит агент, все произойдет мгновенно.

Карцов продолжает развивать свою мысль. Марта должна разведать, что это за гости, которых ждет Абст, когда они прибудут, каковы дальнейшие планы хозяев подземелья.

— И еще вопрос: умеете ли вы плавать, Марта?

— Да.

— А пользоваться респиратором?

— Умею.

— Очень хорошо!.. В подземелье, кроме пловцов, только Абст, два его помощника и этот агент. Других нет?

— Пока только они. — Девушка задумывается. — Теперь я должна сообщить нечто важное. Неизвестно, кому из нас удастся выбраться отсюда. Во всяком случае, если я погибну…

— Марта!

— He перебивайте. Невыносима сама мысль, что никто никогда не узнает об Абсте, его делах и замыслах… Поэтому я должна рассказать все. Я верю вам. Верю, что, если вы уцелеете, молчать не станете. Я не ошиблась?

— Не ошиблись, Марта.

— Тогда слушайте.

РАССКАЗ МАРТЫ РИШАР

Росток!.. В этом городе я родилась и провела детство.

Но теперь моего дома нет. Вместо него, вместо всей улицы — только развалины.

Отец погиб еще раньше. Он служил в Мюнхене, перекочевав туда, когда отчаялся найти работу в своем городе. Ему посчастливилось, он устроился в баре кельнером. Мы уже собирались продать дом и ехать к нему. Но он умер.

В те годы мало кто понимал, что такое фашизм. Это тем более относилось к отцу — он всегда был далек от политики.

И вот фашисты его убили.

Позже нам рассказали подробности. Как-то вечером в бар, где он работал, ввалилась толпа горланящих молодцов. Они изрядно выпили, и один из них стал говорить речь. В углу за столиком сидел человек с двумя железными крестами на лацкане пиджака. Вероятно, ветеран. Внезапно он вскочил, кинулся к оратору, вцепился ему в грудь, крича, что служил с ним в одном полку, что это провокатор. Поднялась драка. Раздались выстрелы. Одна из пуль попала в отца…

Это случилось весной 1926 года.