Искатель. 1967. Выпуск №6

Кройцеру было ясно, что ликвидация концентрационного лагеря Трассенхейде влекла за собой переброску заключенных кацетников в другие спецлагеря «А-4». Часть из этих заключенных во время транспортировки могла быть ликвидирована охраной, что случалось нередко при следовании узников из одного фашистского застенка в другой. Разыскивать потом среди них нескольких возможных участников подпольной лагерной организации было все равно, что искать иголку в стоге сена.

«Остается один выход — лагерный архив», — решил Кройцер.

Хауптштурмфюрер вставил телефонный шнур в розетку и заказал экстренный разговор с начальником охраны СС всего секретного объекта Пенемюнде.

Когда на другом конце кабеля зычный, раскатистый бас отрапортовал «берлинскому начальству», что весь архив КЦ Трассенхейде упакован, но еще не отправлен в центральный берлинский архив РСХА, Кройцер облегченно вздохнул.

Хауптштурмфюрер осведомился, не задержался ли кто-нибудь из бывших кацетников на территории полигона.

— Яволь! — прогрохотало в трубке с такой звенящей силой, что Кройцер на секунду даже отстранил от уха теплую мембрану телефона. — Один тяжело раненный люксембургский кацетник лежит в госпитале. Его посадили в лагерный карцер накануне налета англичан по доносу нашего осведомителя. Бомбежкой карцер разрушен. Состояние люксембуржца таково, что врачи не советуют применять обычные методы допроса — кацетник может испустить дух в любую минуту, герр хауптштурмфюрер…

— Вы лично отвечаете мне головой за этого заключенного. Какой у него лагерный номер? — Кройцер быстро занес в свою записную книжку восьмизначную цифру. — Примите все меры, чтобы состояние кацетника резко улучшилось… Разумеется, дело не в жратве, — с раздражением перебил пенемюндского эсэсовца Кройцер. — Предоставьте дело врачам: пусть колют глюкозу, витамины… Они знают, что вводить в кровь… Обеспечьте надежную охрану раненого. Все. Хайль Гитлер!

Сделав еще несколько выписок из досье, Кройцер сдал документы в спецхранилище, получил командировочные бумаги, подписанные самим Шелленбергом, и, не заезжая домой, прямо из РСХА служебной машиной выехал на аэродром Темпельгоф.

В дорожном саквояже рядом с пижамой, несессером, аккуратно завернутыми в целлофан сандвичами (привычку к бутербродам Кройцер приобрел еще со студенческой скамьи) лежало несколько книг и публикаций по ракетной технике, которые ему подготовили в специальной библиотеке РСХА. В их чтение и углубился хауптштурмфюрер, как только под колесами трехмоторного «юнкерса» стремительно побежала бетонная взлетная полоса…

ГЛАВА VI. ТАЙНИК

В Пенемюнде Кройцера встретил постоянный представитель главной имперской службы безопасности лейтенант СС фон Борзиг, прибывший сюда на другой же день после ночного налета британских «Ланкастеров».

По дороге в специальный отель для высокопоставленных гостей секретного полигона, где для Кройцера был отведен один из самых комфортабельных номеров (Шелленберг предупредил Кройцера, что отель постоянно находится под негласным наблюдением гестапо, и порекомендовал не вступать там в слишком откровенные беседы с его посетителями и теми учеными и инженерами, которые, несомненно, захотят встретиться с берлинским гостем), представитель РСХА проинформировал хауптштурмфюрера о наиболее важных результатах проведенного им расследования обстоятельств исчезновения во время бомбардировки двух нижних чинов СС.

— Установлено, господин хауптштурмфюрер, что оба они сопровождали автомашину, выехавшую за кацетниками в лагерь Трассенхейде в самый разгар налета…

— Машина, конечно, не вернулась на полигон, — не скрывая усмешки, проронил Кройцер.

— Грузовик перевернулся в нескольких сотнях метров от внешней ограды полигона…

— И оба парня с перепугу прямо поднялись на небо? — иронически спросил Кройцер.

— Когда я прибыл к месту катастрофы, оставленный там фельдфебель доложил: их колонну грузовиков остановил вооруженный автоматом эсэсовец, которого командир фельдфебеля — обер-лейтенант взял в свою машину. Фельдфебелю приказали караулить у разбитого грузовика, где оставались трупы погибших при катастрофе эсэсовцев и несколько тяжело раненных кацетников.

— Почему в донесениях к нам, в РСХА, ничего не было сказано об этом случае? — резко спросил Кройцер.

— К сожалению, господин хауптштурмфюрер, на месте аварии я обнаружил одни только трупы…

— Я вас не понимаю! — Кройцер повернулся всем корпусом к фон Борзигу.

— Видите ли, фельдфебель признался мне, что он пристрелил раненых кацетников, чтобы они не попытались сбежать…

— Но ведь тяжело раненные кацетники были не способны даже двигаться?

— Господин хауптштурмфюрер, приходится учитывать состояние наших солдат той ночью: нервы у них были на взводе, к тому же вид погибших товарищей и уцелевших, хотя и раненых, врагов рейха извиняет излишнюю горячность фельдфебеля, по-своему расквитавшегося с кацетниками за смерть солдат фюрера!