Искатель. 1975. Выпуск №2

А Стеша не могла понять: «Почему Федор возится здесь, на заимке? Нарочно не спешит? Ведь надо как можно скорее отправиться по тропе Семена. Он говорил: «Я с тропы не сворачиваю». Чего же тут сложного? Напугать меня Федор хочет. Тропа есть тропа. Тропа на лугу, тропа в лесу или в тайге…»

Медлительность егеря раздражала Стешу. Но она не хотела совсем разругаться с Федором. Одна она пропадет в этом урмане, как по-сибирски называла она тайгу, не зная, впрочем, ни того, ни другого.

— Федор, скоро мы пойдем? — не сдержалась Стеша.

— Чего же нам рассиживаться? С утра и двинем.

— Смеешься… — ахнула учительница. — Там человек пропадает! Гибнет, а ты «с утра»! Как же тебе не стыдно! Семен тебя другом считал…

Егерь прошел мимо, бросив на ходу:

— Рано корить да попрекать начали…

«Зла на него не хватает!» — И, стиснув кулачки, Стеша прошла вслед за егерем в заимку.

— Дело надо делать! Дело делать!

— «Дело»… Вон гроза идет. Одно. Другое — ночевать где будете? В тайге? Под открытым небом? Там под каждым вам листом не готов ни стол, ни дом.

— Подумаешь — промокнем! — запальчиво воскликнула Стеша. — У костра обсушиться можно! Не зима!

— А ты пробовала у костра-то сушиться? — перешел в наступление Федор, которому надоело слушать понукания. — Пробовала? Один бок жжет, другой мерзнет. Скажешь, читала, мол, в кино видела, Семен рассказывал? Так в клубе, в тепле что угодно претерпеть можно. Читать да слушать и не то, поди, случалось.

— Брось, Федор! — отмахнулась Стеша.

— Семен бы тоже обождал… — негромко, вразумляюще проговорил Федор. — Как бы ни спешил… — Он хотел сказать что-то еще, но удар грома, усиленный облачным эхом, оборвал его. Избенка дрогнула, точно от землетрясения. Стеша закрыла лицо руками.

— Боишься? — спросил егерь, едва стих раскат.

— Нет. Только в доме не люблю быть…

— Сбоку от двери навес. Идем.

Они вышли и стали под козырек из корья, настеленный рядом с дверью.

Снова ударил дальний гром. Забухал в облаках. И вдруг раскат звонко разорвался в высоком ярко-белом облаке над их головами.

Гроза, видимо, долго собиралась за горами. Там она набиралась сил, пока ветер не нажал на нее с такой силой, что она перевалилась через хребет. От заимки было видно, как на отрогах свирепствовал ураган. Их мгновенно затянула пылевая волна, которая стремительно скатилась в долину. Скопище туч затягивало небо клином. Оголовье походило на летящего дракона, а днище, темно-фиолетовое, перевивающееся, туловище, многочленистое, опершееся на вершины. Потом тяжелое скопище точно вознеслось над горами и полетело над землей. Вспышки молний метались почти беспрерывно, зловеще-багровые, угрюмые.

За пылевой бурей следовала бледная по сравнению с тучей стена дождя.

— Это крыло тайфуна… — прошептал Федор.

Около заимки все еще держалась глухая деревянная тишь; не дрема, а недвижность, подобная отрешенности.

— Крыло… — шепотом отозвалась Стеша. — Что ж там, в тайге, творится?

Федор промолчал, да жена инспектора и не ожидала ответа.

Теперь на широком сизом речном плесе ветер обозначился тяжелыми пятнами ряби. Они растекались, судорожно подергивались под порывами, вспыхнули пенными барашками.

А по долине, обрывавшейся мысом, уже несся пылевой вал. Он выглядел очень светлым, словно пронизанным солнцем, желто-рыжим. Перед ним метались клубки сухой травы, ветви, а выше кувыркались обезумевшие птахи. Они искрами мелькали на мрачном занавесе ливневой стены…

— Не нравится мне эта кутерьма… — пробормотал Федор и переступил с ноги на ногу. — Ей-ей, не нравится.

— Обойдется… — Опершись плечом на поленницу, Стеша глядела на катящуюся на них волну шквала с любопытством и без страха.

— Бежим! — Федор схватил ее за рукав.

— Зачем?

— Разнесет все вихрь! Избушку разметает! Под откос, к реке. Бежим. — И, не дожидаясь, пока Стеша последует за ним, Федор потянул ее.

— А вещи, мотор?

— Поздно! Скорей, скорей!

У спуска егерь хотел пропустить Стешу вперед, но она замешкалась. Тогда, не слушая ее причитания, Федор потащил Стешу за собой вниз по извилистой тропинке. Они не сделали и десяти шагов, когда слабое колыхание ветра коснулось лица Федора. Он рванул Стешу за руку с такой силой, что она, словно в танце, повернулась вокруг себя и, миновав егеря, уперлась в травянистый выступ у очередного поворота тропинки.

— Дальше не успеем! Держись! — крикнул Федор. И тут на них повалились трава и ветви, и тугая, плотная волна вихря обрушилась сверху. Стеша сжалась в комок и уткнулась в грудь Федору, ухватилась руками за его плечи, словно он был камнем, который не сдвинет ничто.

Новый свирепый порыв прошел верхом. Напор его оказался столь стремительным, что вся пыль, и сушняк, и бревнышки, и корья с крыши избенки перелетели дальше, прямо в реку. Дикий храп и стенанье раздались вверху.

Рядом упало скатившееся бревно. Федор поднял карабин, чтобы хоть как-нибудь защититься от деревянной ветоши, из которой была собрана хлипкая избушка.