Искатель. 1986. Выпуск №3

В темноте трудно было понять, куда они двигаются. Кладбище давно осталось позади. Вроде начинался лес.

Потом под ногами захлюпало. «Болото, — подумал он. — Будут топить. Кинут в трясину, и все. И никаких следов». Вот тут стало обидно. Что подумают люди, Василина? Сбежал. Испугался. А кто обратное докажет, если Паисия уже нет в живых? Потом его толкнули. Едва коснувшись холодной жижи, он почувствовал чьи-то руки, которые тащили его назад, на твердое место. Стало ясно, что топить не будут, значит — будут пытать.

Шли долго. Наконец Алексей почувствовал сухую почву. За штанины цеплялась трава. Потом, когда прошли немного посуху, заскрипела неизвестно откуда взявшаяся посередине топи дверь. Его втолкнули внутрь. С головы сдернули мешок, развязали руки.

В бункер, куда втолкнули его, вошли еще человек десять—двенадцать. Алексей подумал: «Когда на допрос?» Но его не повели. Более того, усадив в дальний угол, про него забыли. Ходили, пересмеивались, переговаривались. Говорили то по-польски, то по-белорусски, украинский говор слышался. Проскочила даже немецкая фраза. Двое у стола ножевыми штыками вскрывали консервные банки, крупно резали хлеб, разливали по кружкам ром. Ему тоже сунули банку консервов и ложку, большой кусок хлеба.

А потом он вместе со всеми улегся спать. Сначала вздрагивал от каждого шороха. Но все же заснул. И уже не слышал ни скрипа соседних нар, ни глухих тревожных звуков болота, ни густого храпа.

Проснувшись, Алексей не хотел подниматься, лежал с закрытыми глазами.

Сейчас, когда голова ясная, нужно все понять и выработать план дальнейших действий. Нечто подобное уже пришлось испытать. Когда его арестовали в Варшаве, он тоже вот так сидел неделю—другую. Ни допросов, ни передач. Прием испытанный — у заключенного слабеет воля, появляется острая жажда в общении, притупляется чувство опасности. Но болото — это не варшавский «павяк».[9]

И недель у бандитов нет. Значит, ждать недолго. А пока наблюдать и запоминать.

Алексей быстро встал, оделся. Было еще довольно рано. Но в землянке уже никого. Только один высокий парень в кожаной куртке и галифе.

«Ангел-хранитель», — понял Алексей.

— Знакомый вроде, — сказал «ангел», повернувшись к Алексею и внимательно разглядев его. — Зовут как?

— Алексей.

— Меня Ровень кличут… Садись.

Ровень подал ему миску с кашей и толстый кусок черного хлеба. Сейчас Алексей уже ощутил вкус еды. Каша была вкусной, с консервированным мясом. Да и хлеб совсем неплох. Ром, каша, мясо — хорошо устроились, сволочи!

Забрав миску, Ровень добродушно предложил передохнуть Вышли наверх. Уселись на толстой коряге.

— От меня ни шагу. Кругом топь. Понял? А теперь можно покурить! — распорядился Ровень. — Ты-то куришь?

— Нечасто. Но табачок имеется, — Алексей понял, что Ровеню лень возвращаться за своим куревом, которое он забыл внизу. Но тут же вспомнил о том замечании, что сделал Филипп об узоре на кисете. Ровень не Филипп, но кто его знает?

— …Правда, намок он, испортился, — сказал Алексей, непроизвольно провел по карману и похолодел. Кисета не было. Провел по другому. Тоже пустой. Но вчера все было на месте.

— Чего, — заржал Ровень, — имущество свое ищешь?

— …Ищу, — сделал растерянно-наивное лицо Алексей и стал оглядываться вокруг себя, дескать, вдруг выпало.

— Дурак! И такого еще охранять приставили, — беззлобно подивился Ровень, — у тебя все еще ночью выгребли.

Так, начали проверку, а он, как мальчишка, не заметил этого.

— Кто?

— Пан Кравец. Крестный твой. — Ровень, усмехаясь, ударил кулаком в ладонь и подмигнул своему «подопечному». — Серьезный человек. Он не только карманы твои, самого тебя обыскал. Ты как сурок спал. И во сне причмокивал. На, закури!

У Алексея настроение испортилось. Поверили ему или нет? Почему Барковский не вызывает? А ключ-то оставили! Вот он висит на шее.

Ровень протянул Алексею мятую пачку немецких сигарет «Юно». Он взял одну, понюхал, попросил прикурить.

— Немецкие?

— Тебе что за дело? Дали — кури! А откуда ты, собственно, знаешь? Или угадал? Ты не, у немцев был?

Алексей кивнул:

— Приходилось… — Это входило в легенду.

— Ты в карты играешь? — неожиданно спросил Ровень.

Через полчаса Алексей выиграл у Ровеня три пачки сигарет, спички, новые солдатские носки, утаенную от начальства бутылку немецкой водки.

Вокруг них стали собираться обитатели бункера. Бутылку Алексей открыл и демонстративно чуть наклонил вперед. Ребята были с пониманием. Без суеты, но достаточно быстро подставили кружки. Спасибо, не говорили.

От нечего делать Алексей показал пару фокусов со спичечным коробком. Когда взял монетку, дверь в бункер открылась и вошел Кравец. В упор посмотрел на пленника.

Тот продолжал фокус. Через минуту Кравец повернулся и тяжело, не торопясь вышел, оставив гогочущую компанию в бункере. Он пошел к землянке командира.

Барковский его уже ждал.

Настроение у него было плохое. Вроде все ясно и будущее определенно, а есть внутри какое-то чувство зудящей неуверенности. И проблемы… Тут своих хватает, а Ланге еще сюрпризы преподносит. Вчера вместе с группой Ровеня, которую встречал Чеслав, прибыл эмиссар немцев.