Искатель. 1989. Выпуск №6

— Нет, веди ты. — Я сел рядом с ним. — Этот дом — самый подозрительный образчик полного отсутствия каких-либо данных о прошлом.

— Даже так?

— Угу, И ни малейшего намека на связь его хозяина с Эдди Китом.

— Значит, зря съездили.

— Марку повезло.

Имение Хайалейн-парк имело величественный вид. Двери дома открывались для публики всего несколько раз в году, но территория парка постоянно сдавалась в аренду для проведения ярмарок, гастролей цирка и празднеств. Я заплатил за вход у ворот и припарковал машину на оцепленной веревкой стоянке. За мной въезжали другие машины к становились впритирку с моей.

Позади меня послышался голос:

— Это он?

Я обернулся и увидел в узком пространстве, между моим автомобилем и соседним, мужчину, которого я не знал, и знакомого мне мальчика.

— Да, — ответил мальчик очень довольный. — Привет!

— Привет, Марк, — сказал я. — Как поживает твоя мама?

— Я сказал, папе, что вы приезжали. — Он поднял глаза на мужчину, стоявшего рядом.

— Он описал вас, — проговорил мужчина. — Вашу руку и то, как вы умеете обращаться с лошадьми… Я быстро догадался, о ком он говорит, — его лицо и голос были жестки и в то же время осторожны, в них отражалось состояние, которое я теперь научился распознавать: нечистая совесть перед лицом неприятностей. — Мне не правится, что вы суете нос в мои дела.

— Вас не было дома — ответил я кротко.

— Да, и мальчик оставил вас там одного.

Это был жилистый человек лет сорока, на котором крупными буквами были начертаны дурные намерения

— Я и вашу машину узнал, — гордо заявил Марк. — Папа говорит, что я умный.

— Дети наблюдательны, — ехидно сказал отец,

— Мы ждали, пока вы не вышли из дома, — объяснил Марк. — И ехали вслед за вами всю дорогу. — Он сиял, приглашая меня включиться в увлекательную игру. — Это наша машина рядом с вашей. — Он похлопал по темно-бордовому «даймлеру». — Папа обещал, — продолжал весело щебетать Марк, — показать мне здесь все, пока наши друзья покатают вас на нашей машине.

Отец сердито покосился на мальчика — он не ожидал, что тот так сразу все выложит, но Марк, не заметив его взгляда, смотрел куда-то позади меня. Я обернулся. Между моей машиной и «даймлером» стояли двое. Рослые неулыбчивые типы с литыми мускулами. Кастеты и башмаки с подковками.

— Садитесь в машину, — сказал Рэммилиз, кивнув не на мою, а на свою. — Через заднюю дверцу.

Как бы не так, подумал я. Что он, принимает меня за сумасшедшего? Я слегка нагнулся, как бы повинуясь, по вместо того, чтобы открыть дверцу, обхватил Марка правой рукой, поднял и побежал. Рэммилиз закричал. Личико Марка рядом с моим было удивленным, но смеющимся. Я пробежал шагов двадцать, неся его, потом опустил на землю, двинулся от автомобилей в сторону толпы в центре ярмарки.

Проклятье, выругался я про себя. Это была своего рода засада, которая могла сработать, если бы не Марк. Один удар по почкам, и я оказался бы в машине прежде, чем успел бы перевести дыхание. Но им нужен был Марк для того, чтобы опознать меня. Хотя им было известно мое имя, в лицо они меня не знали.

Я приблизился к арене, где ребятишки на пони преодолевали препятствия, и обернулся. Бандиты продолжали преследование.

Я шел, огибая круг, натыкаясь на детей, когда оборачивался, и все время видел позади себя тех двоих.

Они не похожи на наемников, которых подослал Тревор Динсгейт, подумал я. Те были неуклюжие, помельче, менее профессиональны. Эти выглядели так, как будто такого рода работа была для них постоянным источником заработка, и, несмотря на относительную безопасность, на то, что в крайнем случае я мог выйти на арену и закричать «помогите!», в них было что-то устрашающее. Наемным головорезам обычно платят по времени. Эти двое, похоже, принадлежали к категории, которая находится на окладе.

Я зашел в балаганчик, где показывали фильм об овчарках. Выйдя оттуда, я не увидел своих преследователей, повернул и тут заметил, что один из них вернулся и идет в мою сторону, внимательно осматривая каждую палатку. У него был обеспокоенный вид. Через секунду он обнаружит меня… Я торопливо огляделся и понял, что стою перед входом в шатер гадалки. Проем входа закрывал занавес из черных и белых пластиковых лент, за которыми виднелась неясная фигура. Я сделал четыре быстрых шага, раздвинул ленты и вошел. Мой преследователь прошел мимо, мельком глянув на шатер гадалки. Он смотрел вперед — значит, не видел, как я вошел. Зато гадалка меня хорошо видела, и для нее я означал заработок.

— Что желаешь, дорогой, всю жизнь или только будущее?

— М-м, право, не знаю, — пробормотал я. — Сколько времени это займет?

— Четверть часа, дорогой.

— Давайте только будущее.

Я посмотрел в окно. Часть моего будущего рыскала среди автомобилей, окружавших арену с внешней стороны, расспрашивала посетителей, те отрицательно качали головой.

— Садись на кушетку возле меня, дорогой, и дан мне левую руку.

— Придется дать правую, — ответил я рассеянно.

— Нет, дорогой, — сказала она резко, — только левую.