Искатель. 1993. Выпуск №4

Но в «Лютеше» не принято кричать. Здесь принято шептать. Принято посмеиваться, прикрывая рот салфеткой; кивать, когда официант без спроса подливает вино; принято вести легкую беседу, независимо от того, что творится у тебя внутри, если даже твой брат сидит рядом и заигрывает с твоей девушкой; принято сдержанно сидеть, даже когда твоя девушка не возражает против ухаживания…

Бэйб сцепил пальцы на коленях.

Они уже пили красное бургундское. «Бон Марэ'62».

Бэйб осушил свой бокал и кивнул официанту, тот подлил еще.

Док улыбнулся Эльзе.

— Вы скучаете по своему дому? Где он? В Швейцарии?

— По-моему, все иногда скучают по дому. А вы?

— Я пытаюсь угадать, — сказал Док, — где же именно этот дом? Я плохо знаю Швейцарию. Цюрих да Женева — вот и все.

— Я не оттуда.

— Должны же вы быть откуда-нибудь?

— Крохотное местечко. Никому не известное.

Что это она вдруг засекретничала, удивился Бэйб. Она жила около озера Констанс, сама ему ведь говорила, почему бы и Доку не сказать?

— Готов спорить, вы бегаете на лыжах, — предположил Док, меняя тему разговора.

— Я швейцарка, этим все сказано.

— Не понял, — покачал головой Док.

— Был такой случай. Какой-то валлийский актер, не помню его имени… Он снимался в больших картинах, но их названий я тоже не помню… Совсем не умею рассказывать.

— Да, рассказываете вы неважно, — согласился Док.

Они оба рассмеялись.

— Не важно кто, может, и Дэвид Бартон. Предположим, это был Дэвид Бартон, он был из Уэльса, и его спросили о его роли в фильме или, может быть, в спектакле, не помню, или то, или другое…

— Вы отвратительно рассказываете, — заключил Док.

И опять они захихикали.

Бэйб взглянул в ее голубые глаза. Казалось, они никогда еще не были так прекрасны. Он боялся, что сотворит нечто ужасное, просто ужасное, поэтому изо всех сил стиснул ладони коленями.

— Не важно, что это было, пьеса или фильм, важно то, что по роли ему надо было петь, и вот продюсер или постановщик, кто-то из них, а может, оба вместе, они и спрашивают его, умеет ли он петь, а Бартон отвечает: «Я — валлиец, и этим все сказано».

— Не понял, — сказал Док.

— Валлийцы очень гордятся своей музыкальностью, — объяснила Эльза.

— А швейцарцы — умением ездить на лыжах. Теперь понял, — Док опорожнил свой бокал, заказал еще бутылку. — А где вы учились лыжам?

— Озеро Констанс. Рядом маленький городок, там я прожила всю свою жизнь.

— Бог ты мой! — воскликнул Док, оживляясь. — Я знаю это место. В нашей компании работает один лихой лыжник, и он уже плешь проел, простите, очень надоел всем своими разговорами о лыжах, о том, была ли снежная буря в Китубуле, какой глубины долина Скуар и как здорово подниматься на вертолете на канадские вершины и катиться оттуда по свежему снегу. Если вы думаете, что буровое оборудование — это скука, то вы бы послушали этого типа…

— Вы рассказываете еще хуже, чем я, — съязвила Эльза.

Док заржал. Сидящие за двумя соседними столами с испугом взглянули на него.

— Ох-ох, простите меня, но я уже дошел до главного. Любимое место этого лыжника — район озера Констанс, потому что там рядом Монт-Роз, прав я или не прав? Вы научились кататься на Монт-Роз, признавайтесь!

— Я восхищена, — согласилась Эльза.

— А рядом с Монт-Роз другая гора, Монт-Шарр, и она высокая, чуть выше Монт-Роз, прав я или нет?

— На все сто процентов, — подтвердила Эльза.

— Я все это придумал, — вдруг сознался Док.

— Что «все»? — удивилась Эльза.

— Нет никакого лыжника, нет никакой горы Монт-Роз рядом с озером Констанс, горы Монт-Шарр тоже нет, прав я или нет?

Эльза молчала.

Бэйб, онемев, смотрел на обоих.

Он не понимал, что происходит, но, что бы там ни было, лучше в уж Док и дальше гладил ее руки.

— Я много ездил в Швейцарию по службе и хорошо знаю эту страну, я знаю, как там говорят, вы не швейцарка.

— Нет.

— Кто вы?

— Не можете определить по акценту?

— Немка. Немка, и вам не двадцать пять. Тридцать?

— Тридцать два. Что вы еще хотите знать?

— Когда заканчивается ваш контракт на работе?

Эльза помолчала и произнесла очень тихо:

— Почему вы издеваетесь надо мной?

— Многие иностранцы стремятся к браку с американцами. Иногда у них все в порядке, даже с законом, а иногда браки не совсем удачные.

— Так, значит, вы думаете?! Я заманиваю вашего брата? Могли бы встретиться со мной наедине и расспросить.

— Смысла нет, — спокойно возразил Док. — Если вы не сказали правду раньше, зачем это вдруг говорить ее теперь?

Эльза выскочила из комнатки, Бэйб устремился было за ней, но Док крепко схватил его за руку.

— Пусть убегает.

Бэйб рванулся.

— Почему? Потому что ты так хочешь?

— Ради тебя же.

— Чепуха!

— Только ради тебя. — Док держал его крепко, и Бэйб не мог вырваться. — Я много ездил по миру, я знаю людей. Миллионы проходимцев хотят поселиться здесь и идут ради этого на все.

— Я не просил твоего одобрения.

— Ты еще спасибо мне скажешь. Я раскусил ее с первого взгляда. Да нет, черт возьми! Я понял все из твоего письма. Не влюбляются так друг в друга, вот если только один очень старается…

— Ты не знаешь…

— Знаю, знаю, черт возьми, поверь мне!

— Поверить?! Сначала ты выворачиваешь ее наизнанку, а потом подставляешь ножку.