Искатель. 1993. Выпуск №6

Триумф выскакивает на прямую. Черной стрелой он пролетает мимо моего укрытия, и сразу же раздается дикий визг тормозов. Над дорогой поднимается белый столб пыли. Тачка останавливается в пятидесяти сантиметрах от супруга Б, Б., чудом не ставшей вдовой. Да Берю накачан не только городскими и пивными газами, но и природной отвагой! Чтобы согласиться на этот маленький трюк и, не моргнув, лежать на пути ревущей гоночной машины, нужно иметь стальные нервы.

Белокурая Синтия выскакивает из своих колес и направляется к лежащему. Лежащий больше не лежит. Я слышу пффффф из проколотых шин, потом возглас удивления, вырвавшийся у девушки, вдруг увидевшей перед собой громилу с пушкой в руке, ревущего: «Мани! Мани!»

Нельзя терять ни секунды. Теперь твой черед, Сан-А.! Начинается второй акт со знаменитым комиссаром Сан-Антонио в главной роли, суперменом, не боящимся ни мух, ни осиных жал.

Я слетаю на землю, прыгаю за руль, отжимаю сцепление, завожу, набираю скорость, вписываюсь в вираж, разгоняюсь, подъезжаю, торможу, выскакиваю, вмешиваюсь…

И нужно обладать воистину моей железной волей, чтобы не взорваться от смеха. Слово флика, Берю заслуживает отставки. От его вида сошел бы с ума сумасшедший.

Он надел килт, но под ним оставил кальсоны, благодаря чему стал похож больше на грека, чем на шотландца. Куртку вывернул наизнанку. На лице у него женский чулок, что придает ему ужасающий вид, а сверху — широкий берет в красную и зеленую клетку.

Я бросаюсь на него. Берю, продолжая играть свою роль, наставляет свою аркебузу на меня. Я провожу артистический захват: оружие летит на дорогу. Награждаю его бесконтактным крюком в челюсть. За ним следуют два удара в лицо. Толстый плывет и падает на колени. И тут, как всегда, происходит непредвиденное.

Мисс Синтия, которой я еще не успел заняться, подскакивает к Толстому и изо всех сил наносит по его чайнику удар ключом, настолько английским, насколько она сама — шотландка.

Берю ловит этот подарок судьбы зубами, и по звуку я понимаю, что его челюсть потребует выплаты компенсации. Кажется, будто опрокинули коробку с домино.

— Ох! е… да… б…! — рычит он на шепелявом французском.

Я хватаю его за шею, чтобы помочь подняться и одновременно защитить от нового выпада разбушевавшейся амазонки.

— Смывайся, лопух! — шепчу я ему на ухо.

Он понимает, что наступил решающий момент и пора сыграть в игру «беги за мной, чтобы я тебя поймал», и улепетывает через поле.

Вместо того чтобы броситься за ним, я трачу время на поиски пистолета. Я поднимаю его и рычу с оксфордским акцентом:

— Hands up[20]!

Но Берю не останавливается по двум одинаково серьезным причинам: во-первых, он знает, что должен испариться, во-вторых, он не понимает языка Черчилля.

Для полноты картины я не отказываюсь от удовольствия пальнуть пару раз ему вслед. Но Жиртрест уже скрылся в прибрежных камышах.

Я выражаю свою досаду и оборачиваюсь к малышке. Боже мой! Вблизи она в миллион девятьсот шестнадцать раз красивей, чем на расстоянии. Такой нежной кожи я еще не видел. Ее от природы белокурые волосы будто из чистого золота; я знаю, что это сравнение банально, но оно настолько точно, что я не могу скрыть этого от вас. Ее глаза даже не синие, а фиалковые, с золотистыми искорками. Ее рот… Нет, это не поддается описанию… Это надо видеть! Если бы вместо того, чтобы околачиваться в конторе, на заводе или в колледже, вы, банда недоразвитых, присоединились бы ко мне, вы бы поняли!

Она смугла от загара и прекрасна. Никаких изъянов: прекрасной формы грудь и руки, точеные лодыжки, упругий живот, изящный изгиб шеи и прочее…

— Этот бандит не причинил вам вреда? — беспокоится она, приняв мое молчаливое восхищение.

Я ответил на английском, но с ненавязчивым акцентом майского жука, по которому она догадывается:

— Вы француз?

Она мурлычет это по-французски. Для того чтобы мурлыкать на каком — либо языке или же кого-то на нем облаять, нужно хорошо им владеть.

Конечно, у нее тоже легкий акцент, но такой приятный, что так и хочется поискать его у нее между губ.

— Вы в полном порядке?

— Да. Даже не знаю, как вас благодарить, вы подоспели вовремя.

— Благодарите счастливый случай, — говорю я. — Подумать только, ведь я собирался ехать другой дорогой… Надо сообщить в полицию.

Она пожимает плечами.

— Этот человек наверняка сумасшедший. Вы заметили, как он одет?

— Вооруженный сумасшедший — вдвойне опасен.

— Я позвоню Мак Валенксу.

— Кто это?

— Шериф.

Тут я вспоминаю правила хорошего тона и кланяюсь.

— Меня зовут Сан-Антонио, — говорю.

Она протягивает мне руку.

— Очень приятно, Синтия Мак Херрел.

Касание наших рук длится чуть дольше положенного, ровно настолько, чтобы почувствовать разницу с банальным рукопожатием.

— Это чудовище проткнуло шины моего автомобиля, — вздыхает очаровательное дитя.

— Пусть это вас не волнует. Мы откатим ваш триумф на обочину, и я не откажу себе в удовольствии подвезти вас…

— Вы очень любезны.

Сказано — сделано. Мы наконец отправляемся в Оужалинс Кастл.

Первая часть моего плана удалась как нельзя лучше. Правда, Берю в схватке растерял свои доминошки, но искусство требует жертв.