Искатель. 1997. Выпуск №2

– Когда Бахметьева оформила доверенность на ваше имя?

– В начале ноября.

– То есть прямо перед вашей поездкой в Москву?

– Да.

– Где была доверенность?

– В каком смысле? Я не понял.

– Где вы ее хранили? В квартире Бахметьевой?

– Ну да. Не с собой же таскать. Обворуют еще по дороге.

– Разумно, – согласилась Татьяна. – Ее нашли при осмотре квартиры, когда Бахметьеву обнаружили убитой. И приобщили к уголовному делу. Куда она исчезла?

– А я почем знаю? Я в дело не заглядывал.

– Сергей Леонидович, все вы прекрасно знаете. Когда дело вел следователь Панкратов, доверенность на ваше имя была. А когда дело передали Чудаеву, она из материалов исчезла. Зато появилась доверенность на имя Гольдич. Что вам пообещали за эту авантюру?

– Не понимаю я, о чем вы говорите, – упрямо повторил Суриков. – Никакой авантюры не было. Сначала Софья дала доверенность этой… ну, Зое, а потом мне. На всякий случай. Она мне больше доверяла.

– Естественно. Она видела, как вы к ней относитесь, и точно знала, что ничего плохого вы никогда в жизни ей не сделаете. Она вами помыкала, Сергей Леонидович, она вас приручила и выдрессировала, как подобранную на помойке бездомную собаку. Вам неприятно это слышать? А мне неприятно это говорить. Не было никакой Гольдич и никакой доверенности на ее имя. Однажды во время допроса следователя Чудаева вызвали срочно к руководству, и он попросил кого-то из сотрудников милиции побыть с вами в кабинете, пока он отсутствует. Этот сотрудник вам популярно объяснил, что, пока в деле фигурирует доверенность на ваше имя, вас будут пытаться обвинить в убийстве Бахметьевой из корыстных побуждений. Из-за квартиры, одним словом. И поскольку никаких других подозреваемых у следствия нет, вам все равно не выкрутиться. Так все было?

* * *

… – Я могу тебе помочь. Ты пойми, даже если тебя выпустят, квартиры старухиной тебе все равно не видать, как своих ушей. Ты был под следствием, сидел в камере. Твою доверенность аннулируют, тем более что хозяйка квартиры не сама померла, а убита. В таких случаях никакие доверенности не действуют. Закон такой.

Мужик в милицейских погонах говорил уверенно, и Суриков ему поверил. В самом деле, чего проще-то: втерся к бабке в доверие, выцыганил у нее доверенность на право распоряжения всем имуществом, а потом прикончил старушку – и гуляй, как король на именинах. Посадят, это точно. Не отмоешься.

– А как же теперь? – растерянно спросил Суриков, с надеждой глядя на мужика, который оказался первым человеком в милиции, кто отнесся к нему сочувственно.

– Есть выход. Доверенности на твое имя в деле не будет. А будет другая, на имя совсем другого человека. И оформлена она гораздо раньше. Есть люди, которые быстренько все документы сделают задним числом, будто хозяйка твоя переезжать решила, затеяла обмен. Понятно?

– Нет, – честно признался Сергей.

Ему и в самом деле было непонятно, он вообще в этих бумажно-юридических делах не разбирался. Мужик в погонах начал быстро что-то объяснять ему про договор мены, оценочную стоимость, нотариальное оформление, ордера, выписки… Слова были незнакомые, Суриков никак не мог уловить суть, но стыдился признаться в своей тупости и необразованности. Молча кивал с умным видом.

– Я понял, – сказал он. – А мне-то что делать?

– Подтверждать. Ты должен сказать следователю, что твоя хозяйка выдала доверенность не тебе, а Зое Николаевне Гольдич. Запомнил? Что хотела поменять квартиру, а поскольку сама она уже старая и немощная, выдала доверенность Гольдич, чтобы та все оформила. Еще в сентябре или октябре. Ты можешь даже точно не помнить, когда именно, ты к этому касательства не имел. Не твоя же квартира, верно?

– Верно, – согласился Суриков. Эта часть ему была понятна. – Но как же мы менялись, если жили по старому адресу?

– А ты скажи, что договор был заключен и все документы подписаны, но переезд по обоюдному согласию сторон был отложен до весны. Или до Нового года. Мало ли по каким причинам. Так хозяйка твоя решила. А ты и не спорил. Давай, парень, думай быстрее, сейчас следователь твой вернется и опять будет тебе дело шить. Я тебе хороший совет даю. Тебя, дурака, из петли вытаскиваю, а ты кочевряжишься. Чтобы ты не сомневался, я тебе скажу, что моя выгода тут тоже есть. Бескорыстных благодетелей сейчас не бывает, сам должен понимать. Мы все документы по обмену задним числом оформим, в квартиру твоей хозяйки люди въедут, квартира-то хорошая, в центре. А их квартиру продадим. И нам выгода, и тебе облегчение. Если ты старуху не убивал, то у них главного козыря против тебя не будет, помурыжат и выпустят. Ну а если все-таки ты это сделал, то по крайней мере корыстный мотив тебе не навесят. За убийство из корыстных побуждений тебе вышак ломится, статья сто вторая пункт «а». А без корыстного мотива получится другая статья, сто третья, там вышка по закону вообще не предусмотрена. Хоть жив останешься. Понял?

– Понял.

Чего ж тут не понять? Он не убивал Софью, и если не будет в деле этой чертовой доверенности, то его выпустят. Правильно мужик говорит.

– Согласен?