Искатель, 2019 №3

— Это я виноват, — посетовал начальник полиции, с трудом втиснув свое тучное тело в кресло, слишком для него узкое, хотя, в принципе, очень удобное — для человека средних габаритов. Обычно, когда Керстону доводилось бывать у судьи, он или вообще не садился, или присаживался на стул у окна, каждый раз сначала проверяя на прочность. Стул был крепкий, но проверить не мешало. Сегодня в кабинете судьи собралось слишком много людей. Так казалось, потому что молодой гений из отдела экспертиз поставил лэптоп не на стол, а на тумбочку, которую принес с собой и занял центр комнаты, мотивируя тем, что «всем должно быть видно и слышно, это очень важно». В общем, повернуться было негде. Судья сидел за своим столом с отрешенным видом человека, вынужденного принять участие в мероприятии, вовсе к нему не относящемся.

— Это я виноват, — повторил Керстон. — Я сделал глупость, когда сказал вам, Джош, что экспертное заключение может зачитать и автомат… программа…

Судья оставил замечание Керстона без внимания. Обсуждать ошибки не имело смысла, тыкать пальцем в виновного — подавно. К тому же судья подозревал, что при любом раскладе результат иным все равно быть не мог. Почему судья думал так, он вряд ли сумел бы объяснить логически — а ссылаться на интуицию Бейкер не любил. Он признавал интуицию у поэтов, ученых и женщин. В юриспруденции интуиция, внелогические выводы — бич Божий.

— Вы готовы? — спросил судья, не открывая глаз, да и рот открыл ровно настолько, чтобы быть услышанным в тишине и настороженном молчании.

— Готов, — отозвался Энди.

— Кен, — обратился судья к начальнику полиции. — Дальнейшее — вне моей юрисдикции. Вообще-то я не должен присутствовать во время полицейского разбирательства… но… гм… надеюсь, вы разрешите мне остаться?

Комиссар поерзал в кресле. Устроиться удобно, как ему хотелось, он все равно не смог. Почему бы не перетащить компьютер в его кабинет? Там со всеми удобствами… А, ладно. Много времени это, надо полагать, не займет.

— Бога ради, Джош, — проворчал комиссар. — Быстрее начнем — быстрее закончим. Нужно назначить новую научно-техническую экспертизу и на том разойтись. Я правильно понимаю?

Судья приоткрыл глаза, внимательно посмотрел на комиссара, ответил «Нет, неправильно» и, подперев голову кулаком, удалился в себя.

— Я включаю Айзека, — сказал Энди, поняв, что, если он не возьмет на себя инициативу, препирательства будут продолжаться еще долго. — Для него время остановилось, когда он ответил «Да» на мой вопрос, не он ли убил Швайца.

— Какой вопрос, такой и ответ, — буркнул Керстон.

Судье показалось или кто-то действительно громко кашлянул в комнате, заявляя о своем присутствии? Проверять свое ощущение судья не стал.

— Айзек, — сказал Энди, — верно ли я понял, что ты признал себя виновным в убийстве Швайца?

— Нет, — ответил Айзек.

Судья приоткрыл правый глаз, убедился, что Энди застыл над лэптопом подобно соляному столбу из библейской притчи, пожал плечами и вернулся к собственным размышлениям.

Комиссар шумно вздохнул, поднялся, щелкнул пальцами и заявил:

— Я больше не собираюсь выслушивать этот бред. Ваш искусственный интеллект свихнулся. Майор, вы можете послушать, а с меня достаточно.

— Но на вопрос, убил ли ты Швайца, ты ответил «да»! — возопил Энди.

— Да, — сказал Айзек.

— То есть ты убил, но виновным себя не признаешь, — констатировал Энди, ничего не понимавший в системе юридических доказательств. Айзек не мог противоречить собственным выводам. Следовательно, комиссар прав, и в системе произошел катастрофический сбой. Жуткий баг. Невероятно. Кошмар.

У Энди закружилась голова, и он крепко вцепился пальцами в край стола. Еще и в обморок упасть недоставало. Несколько лет работы коту под хвост, а какой позор для всех программистов и исследователей!

— Это невозможно… — пробормотал Энди, и туг, к его удивлению, майор Барлоу, сидевший тихо на стуле у окна и предпочитавший не вмешиваться, тем более что его непосредственный начальник свое компетентное мнение уже высказал, выпрямился и задал вопрос, который от него ожидали меньше всего.

— Айзек, — спросил он, — а мотив какой? У преступления должен быть мотив. У Долгова мотив был. А у тебя?

Майор, несомненно, шутил. Все происходившее казалось ему большой затянувшейся компьютерной шуткой. Мотив, да. У искусственного интеллекта. У компьютерной программы, не имеющей души, сознания, собственных желаний, стремлений, страстей — ничего, из-за чего люди убивают.

— Да, — согласился Айзек с оттенком уважения — во всяком случае судье, слушавшему разговор, но не открывшему глаз, показалось именно так. — У Долгова был мотив для убийства, описанный в обвинительном заключении.

— А у тебя мотива не было и быть не могло? — уточнил майор.

— Да, — подтвердил Айзек. — Не было и быть не могло.

— Поэтому, — сделал вывод майор, — ты и сказал, что убил Швайца, потому что считаешь это фактом, но вину свою не признаешь, поскольку мотива у тебя не было?

— Да, — согласился Айзек.