Искательница приключений

«Так значит, Вальдо не надевал кольца герцогини!» Друзилла не знала, произнесла ли она эти слова вслух или проговорила про себя. Все поплыло у нее перед глазами. Она не была уверена, испытывает ли она облегчение, смущение от своей ошибки или гнев оттого, что герцогине вновь удалось внести смуту в жизнь маркиза.

Но разве она могла знать, разве она могла предположить, что существуют два похожих перстня с изумрудами — один на пальце маркиза, второй — в футляре, который господин Хэнбери так тактично забыл передать маркизу, чтобы ничто не потревожило его в день свадьбы.

Она очнулась от своих мыслей и увидела, что господин Хэнбери смотрит на нее с легкой тревогой, опасаясь, что своим вмешательством вызвал ее недовольство. Она коснулась пальчиками его руки.

— Благодарю вас, — мягко сказала она. — Я вам очень признательна за все.

Она повернулась и направилась в библиотеку, дверь в которую была расположена в дальнем углу холла.

Это была длинная комната, выходящая окнами в небольшой сад, в центре которого весело журчал фонтан. Солнце, проникавшее в окна, освещало персидские ковры, стены, от пола до потолка заставленные книжными полками, и огромное зеркало в резной золоченой раме, висевшее над камином. Изящная французская мебель была привезена из Парижа одним из предков маркиза, который во времена революции был послом во Франции.

Но Друзилла, глядя в окно отсутствующим взглядом, в смятении не замечала ничего. Она чувствовала лишь одиночество и пустоту.

Что она наделала, оттолкнув от себя маркиза? Безусловно, ее истерика во многом объяснялась испытаниями, которые выпали на ее долю в прошлом. Но почему она не спросила его об этом проклятом кольце?

Тогда она убедилась бы, что ему ничего не известно о подарке герцогини!

Она понимала, что ею отчасти двигал страх перед близостью с мужчиной, но, если это было неизбежно, она предпочла бы, чтобы этим мужчиной был Вальдо, а не кто-либо другой.

Она вспомнила, как преданно обожала его, когда они были детьми. Неужели он так сильно изменился? Неужели было необходимо угрожать ему пистолетом, чтобы он оставил ее в покое?

В полном отчаянии она пришла к выводу, что снова оказалась в безвыходной ситуации.

— Дура, дура! — казалось, мирно тикающие на камине часы снова и снова повторяли это слово.

Какая же она была дура! Ну почему она не попыталась выяснить правду вместо того, чтобы устраивать бурную сцену?

Дверь позади нее открылась, она с надеждой обернулась, но обнаружила, что это всего лишь мажордом.

— Его светлость просил передать вам…

— Передать? — вырвалось у Друзиллы. — Так он еще не вернулся?

— Нет, миледи. Его светлость просил передать, чтобы вы не дожидались его. Карета уже у крыльца, и вы можете выехать прямо сейчас. Он последует за вами в своем фаэтоне и будет ждать вас в «Короне и Перьях» — это маленькая придорожная гостиница милях в трех от Линча. Затем вы сможете вместе проследовать к тому месту, где вас ожидает торжественная встреча.

Друзилла судорожно глотнула воздух. Ей хотелось закричать, что она не отправится в Линч без маркиза, что она не позволит так унижать себя в глазах прислуги, но она понимала, что, если сейчас откажется ехать, это только ухудшит дело.

— Я сделаю так, как хочет его светлость, — тихо сказала она.

— Я распорядился, чтобы для вашей светлости приготовили бокал вина и сандвичи, — учтиво проговорил мажордом. — В «Короне и Перьях» вам, несомненно, подадут легкую закуску, но, может быть, ваша светлость соблаговолит отведать что-нибудь сейчас.

Друзилла понимала, что он хочет сделать ей приятное, поэтому, чтобы не огорчать его, она пригубила вино и взяла с тарелки один из сандвичей. Ей казалось, что она не в состоянии проглотить ни кусочка, но она вынуждена была делать вид, будто ничего не произошло, и ее нимало не волнует тот факт, что первую брачную ночь ее муж провел вне дома.

Наконец со сборами было покончено. Друзилла спустилась к выходу и увидела, что у дверей дома стоит карета, а дорожка, ведущая к ней, застлана красным ковром. Карета, купленная маркизом совсем недавно, была рассчитана на большую скорость, в нее была впряжена четверка лошадей, которыми маркиз обычно любил править сам.

Сейчас же на козлах сидели два кучера, одеты в элегантные крылатки и шляпы с высокими тульями. Рядом на великолепных лошадях гарцевали два грума в напудренных париках, желто-голубых ливреях и начищенных до блеска сапогах. Вся процессия выглядела очень внушительно.

Сидя в карете на мягких подушках, укутанная в накидку из горностая, Друзилла чувствовала себя очень одинокой.

Когда кавалькада тронулась в путь, мажордом и лакеи, стоявшие на крыльце, почтительно склонил головы. Друзилла была уверена, что за ними с любопытством наблюдают из окон всех близлежащих домов. Вскоре они уже выехали на дорогу, ведущую в Дувр. Карета мчалась с большой скоростью, и Друзилла стала прикидывать, как скоро маркиз сможет нагнать их в своем фаэтоне.