Искажение

– В каком-то смысле вы пришли зря, – заявляет Остин и замолкает. Я чувствую, как улетучивается надежда хоть чего-то добиться. – Вы пришли зря, – продолжает он, – поскольку я прекрасно понимаю, что случившееся в Кумише ненормально, и это не единичный случай. Я видел последствия этого явления и несколько раз говорил с капитаном Заубер. Хорошо, что ты в добром здравии после случившегося, Маркус. У тебя дьявольская воля к жизни.

– Спасибо, господин лейтенант, – удивленно отвечаю я.

– Могу вас заверить, господа, что того, что мне известно о пустыне Саладх, достаточно, чтобы отдавать себе отчет в опасности. Но если я узнаю больше, то попытаюсь убедить других офицеров. И потому охотно вас выслушаю.

Поторапливаемый взглядом сержанта, я коротко рассказываю о случившемся и о том, что оно подтолкнуло меня к тому, чтобы всерьез заняться вопросом. Собственно, я интересовался им и раньше, после случая с рядовым Гинеком с базы Адмирум, но после операции в Кумише я просто был вынужден начать расследование. Я немного путаюсь в затянувшемся вступлении, но продолжаю продираться дальше, словно ползя в густой грязи на полигоне в Кодене.

Я кратко излагаю суть интервью с профессором Мейером, опубликованного в «Rocket Science». От кого я получил перевод, умалчиваю, а лейтенант, к счастью, не спрашивает. Может, он о чем-то догадывается, а может, у него даже не возникает мысли о Неми. Потом я рассказываю о встрече с капитаном Ахари и о содержании записей, которые он передал мне вчера. Ради общего блага даже сообщаю, что мы были в комиссариате. Я также обращаю внимание лейтенанта на записи в полицейской статистике, которые являются намного более достоверным источником информации, чем дворовые сплетни. В завершение добавляю, что войска Союза ушли с базы Дисторсия в спешке, бросив даже часть снаряжения.

– У вас есть мысли, что могло бы быть причиной этих явлений? – спрашивает Остин.

– Сперва мы подозревали, господин лейтенант, что войска Союза испытывали какое-то новое оружие, – отвечает Голя. – Но тот факт, что люди пропадали в этом месте уже давно, противоречит данной теории.

– Именно так, господин лейтенант, – подтверждаю я. – Если на базе Дисторсия что-то и происходило, то скорее там продолжались исследования естественной аномалии, которые до этого проводили ремарцы. Я в этом совсем не разбираюсь, но, может, причина в полезных ископаемых, которые там добывали? Точно сказать сложно – нам не хватает профессиональных знаний. Да и времени нет, чтобы этим заняться.

– Знаю, Маркус, ты и так много всего выяснил. Кому еще, кроме вас, об этом известно?

– Про статью из научного журнала слышали несколько человек, но о записках капитана Ахари я говорил только с сержантом. – Я не слишком отклоняюсь от правды.

– Пусть так пока и остается, – кивает Остин. – Этим вопросом заинтересовалась разведка, а спецподразделения появились в Кумише сразу же. Так что, во-первых, вам следует заботиться о собственной безопасности, а во-вторых, нельзя допустить, чтобы возникла паника.

– Так точно! – почти хором отвечаем мы.

– Могу вас заверить, что я об этом не забуду и поговорю с командиром роты. Я приложу все усилия, чтобы при планировании операций была учтена потенциальная опасность. Все мы знаем, что случившееся в Кумише – вовсе не обычное поражение электротоком.

– Спасибо, господин лейтенант, – говорит Голя.

– А вам спасибо за доверие, господа. Вы исполнили свой долг.

Марсель Остин пожимает нам руки и дает понять, что разговор окончен. Когда я возвращаюсь в казарму, кажется, будто я сбросил с плеч несколько килограммов. Сержант тоже выглядит расслабленным. Похоже, лейтенант на нашей стороне и осознаёт всю серьезность ситуации. Естественно, с тем же успехом он мог бы тотчас же позвонить Вилмотсу и наслать на нас разведку, но мне не хочется терять остатков веры.

Голя бросает на прощание, что на решение командования мы никак повлиять не можем. Скорее всего, ничего особенного в любом случае не произойдет, а всю информацию попросту перемелют жернова военной машины – кто-нибудь поднимет угол ремаркского ковра и заметет под него то, что останется.

Если бы меня спросили, кому, кроме своих солдат, я больше всего доверяю во взводе, это наверняка оказался бы Ларс Норман. Может, мы видимся не столь уж часто, но он приличный парень и всегда ведет себя честно. Тем более странно я себя чувствую, услышав под вечер, что он разговаривает обо мне с Петером Усилем. В первое мгновение мне даже трудно в это поверить.

Они неплотно прикрыли дверь в нашу комнату, а я только что вернулся из сраного города после двухчасовых блужданий в окрестностях мэрии. Мы искали террориста, который сообщил по телефону, что подложил бомбу где-то в здании. Полиция запеленговала телефон, но человека найти не удалось, бомбу тоже. По пути в казарму я взял в автомате бульон и теперь стою с дымящимся стаканчиком в коридоре перед дверью.

– Но что именно происходит с Маркусом? – доносится изнутри голос Нормана.