Искажение лжи

Она подбежала. Я схватила Джину и расцеловала. Она выглядела испуганной и дрожала. Жаль, что свинки не умеют говорить. Джина могла бы рассказать, что происходит в квартире без меня. Что за Полтергейст?

Пока я кормила и расчесывала Джину, в голове крутился вопрос: когда свинка умудрилась вылезти из клетки и спрятаться? Как я могла этого не заметить? Если я закрывала клетку, как Джина могла вылезти наружу?

Я вспомнила о метках, оставленных перед уходом из дома. Предварительно посмотрев в глазок, открыла дверь и подняла половик. Печенье раздавлено. Вот так новость! Я вернулась в квартиру, озираясь. Я не знала, как поступить.

Надо сосредоточиться. Я вспомнила, как тяжело входила в квартиру, забыв обо всем. Получалось, что на печенье, скорей всего, наступила я сама. Да, точно! Я сама прошла по печенью! От облегчения я чуть не расплакалась.

Вокруг продолжались непонятные странности. Только я начинала восстанавливаться, новое происшествие обязательно сбивало с правильного пути. Отбрасывало назад. Не давало успокоиться.

Я не могла такое проделать. Балкон не закрыть, а клетку открыть. Выпустить Джину, а потом опять закрыть клетку! Не могла! (Сколько раз за последний месяц я так думала?) Я вспомнила о ключе, почти вытолкнутом из замка. Но тогда получалось, ничего мне не кажется.

В квартиру кто-то входил? И не просто входил, а хотел, чтобы я об этом узнала.

Глава 42

Я не ждала новостей от Экис в ближайшее время. Мне казалось, их достаточно. Но я ошибалась.

Я собиралась лечь спать, когда ровно в полночь пришло новое сообщение. Точнее, видео. На записи я разговаривала с мужчиной и передавала ему яркий пакет из супермаркета рядом с домом. Мужчина открыл пакет, достал купюры и пересчитал, слюнявя палец. Все происходящее снимала скрытая камера.

Я узнала себя. Моя мимика, жесты. Хотя запись была нечеткой, это была я.

Я!

А вот мужчину я не узнала. Его лицо казалось неясным, потому что снимали снизу. Черты лица расплывались. Более-менее четко виднелись лишь губы. Незнакомец серьезно разговаривал со мной и кивал. Я подумала, если пригласить специалиста по чтению по губам, он сможет расшифровать, о чем мы говорили.

Мы.

Я подумала: «мы»! Это так я назвала незнакомых людей на видео. Мы. Смешно. Даже я сама поверила в то, что на записи я. Интересно, кому и когда я могла передавать деньги? За что? Полный абсурд! Это подделка. Фейк.

Телефон звякнул, как всегда, неожиданно. Пришло сообщение: Убедилась?

Интересно, в чем я должна убедиться, если ничего не помню?

Через полчаса последовал телефонный звонок.

– Я буду присылать доказательства, – сказал механический голос.

– Чего ты хочешь?

Я чувствовала, что сейчас расплачусь. Я почти не могла говорить. Губы едва шевелились. В горле першило.

– Справедливости. Признайся.

В трубке раздались гудки.

Я снова и снова пересматривала видео, изучала себя и ничего не понимала. Я не помнила. Ни-че-го. Потом я обнаружила, что стою на балконе. Облокотившись на перила, я барабанила по ним пальцами с обгрызенными до мяса ногтями.

«Я не могла. Я не могла убить Кирилла. Что за чушь! Дурацкие обвинения!» – пульсировало в голове.

Но одновременно я ощущала какую-то странную неуверенность. И именно это испугало больше всего. Добило. Я была не уверена! Я сомневалась в том, что не убила собственного мужа!

«Может, все-таки пора обратиться в полицию?» – подумала я, но тут же отвергла мысль. Нет. Никто никогда не поверит, что я ничего не знаю.

Я превращусь в главную подозреваемую. Смогу ли я доказать, что видео – фальшивка. Почему-то я сомневалась в том, что это удастся. Даже пакет, в котором я передавала деньги, был из супермаркета рядом с моим домом. Экис все продумал до мелочей.

Но что, если у Кирилла есть родственники, о которых я не знаю? Вдруг кому-то выгодно, если со мной случится несчастье? У кого может быть корыстный интерес? Как выяснить?

Самое важное – надо постараться и обязательно вспомнить, что за мужчина на видео. Где, когда и почему я могла с ним встречаться. Знакома ли я с ним?

В голове царила пустота. Нет. Я не смогу. Мне нечего вспоминать. Я ничего не знаю. Не помню! Растерянная и раздавленная, я сидела в кресле на балконе, глотая слезы.

Но что, если все правда? Что, если я все-таки сделал то, о чем пишет Экис? А теперь забыла. Как уже было с ошибками в переводе и оскорбительными письмами коллегам, с дверью на балкон и клеткой Джины?

Мысль ужаснула бесхитростной простотой. Я встала с кресла и облокотилась на перила. Посмотрела на луну, усыпанное звездами небо, на любимую акацию Кирилла, на фонарь, под которым сегодня не виднелся силуэт.

«Как мне выследить Экис?» – спросила я у себя.

«Может быть, тебе лучше признаться? Пока не поздно», – ответило что-то внутри меня.

Глава 43

Я проснулась в шесть. Внутри что-то свербило. Больше я спать не могла. Я не знала, чего хочу, и не представляла, что делать. Лежала и смотрела на Кирилла и его улыбку, которая больше не казалась обворожительной.