Искра (СИ)

— Здравствуй, командующий. Несмотря на отвратительные обстоятельства, я рада тебя видеть. Надеюсь, вы поладили с моим сыном? Он порой слишком спесив. Но это, скорее, черта, присущая молодому возрасту. Итак… — она осмотрела присутствующих воинов, эльфов, эсиллов, кобольдов. Все глядели на нее, и она возвращала им этот взгляд. Тогда я подумала, что это, должно быть, тоже особый дар — сделать так, чтобы все побросали свои дела и смотрели только на тебя.

Я не могла сосредоточиться на том, что она говорит, смотрела то на нее, то на любимого. Мы сделали по шагу друг к другу, и я оказалась в его горячих объятиях.

— Теперь все знают о вашем происхождении, Ваше Высочество?

— А то, дорогуша, — он усмехнулся моей колкости, утыкаясь носом мне в макушку, — И о твоем статусе теперь тоже, принцесса.

— К чему это все? — кажется, мой голос прозвучал совсем недовольно, потому как Энла тут же обернулась.

Когда же она закончила говорить, и приободренный ардон начал расходиться, она обратилась к другому старому знакомому:

— Фелдрен, дорогой! — она вытянула руки в его сторону, а Магистр поспешил расцеловать их, на что королева застенчиво хихикнула. Она проворно ухватила его под руку и повела в шатер командующего.

Фальвир же, все еще растерянный, подошел к нам вместе с Ильвисом.

— Значит, Васар?

— Есть вопросы, Талион?

— Джиор, перестань, — Ильвис обнял обоих друзей, оказываясь между ними, — Вот заживем, — мечтательно добавил он, и все рассмеялись. Наконец тайн между нами и друзьями больше не осталось.

***

— Мне тоже неспокойно, милая, — я обнял супругу, прижимая ближе. Последняя ночь в лагере. Завтра ардон выдвигался с готовым планом на позиции.

— Мне кажется, у меня внутри натянута кобольдская пружина. Она вся, знаешь, уже трещит от натуги. Боюсь, когда она сорвется из этого положения, я просто умру, — Вэл тяжело вздохнула. Мне так хотелось бы избавить ее от этой тревоги, — Буквально от любого громкого звука.

Я гладил ее по голове, пропуская мягкие пряди волос сквозь пальцы. Дальше я разговаривал уже шепотом, стараясь облегчить ее состояние:

— Все мы сейчас себя чувствуем, как гончие псы. Командник, конечно, прав — я сильно затянул с приездом, в ином случае у нас было бы больше времени подготовиться. Ладно, что уж теперь.

— Джиор? — я выразительно посмотрел на нее, стараясь показать, что я полностью поглощен ею, чтобы моя драгоценная принцесса не подумала, что я могу думать о чем-то другом в такой момент, кроме нее, — Ты правда хочешь править?

Я надолго замолчал, не зная, что ответить. Она слышала от меня только сопение, пока я собирался с силами, чтобы это произнести:

— Теперь я не вижу другого выхода, — наконец сказал я, — Раньше даже представить такого не мог, ведь матушка была моложе, да и для этого больше подходил брат, я ведь говорил… Мы все думали, что это — его путь. Теперь, видно, и мой.

Валиера приподняла голову, буквально сверля меня взглядом:

— Не ты ли говорил, что судьбе нельзя беспрекословно подчиняться?

— О, дорогуша, это же не моя судьба. Я сам иду по пути, который никогда не был мне предназначен. Никто и не ждал от меня подобного. Даже я сам, — я снова засопел, укрывая мою любимую одеялом, и опять уткнулся куда-то ей за ухо. Мои руки крепко прижимали ее, — Почему ты вдруг…?

— Хотела предложить тебе сбежать. Не от войны, конечно. От… Этого.

Я снова задумался. Она ведь не знала и не понимала, что я чувствовал. Да мне и самому было сложно разобраться. Почему возникло это чувство долга? Было ли оно моим или же навязанным? Не пытался ли я до сих пор что-то ей доказать? Или же себе? Матери?

— Пока я просто хочу, чтобы мы выжили. Чтобы победили. Даже не хочу представлять иного. А, как дальше, посмотрим. Но ты обещала меня поддерживать, — тихо рассмеялся, выдыхая рядом с ее острыми ушами.

— Я помню! — Вэл резко повернулась ко мне, наткнувшись на мои губы. Я тут же подался еще ближе, захватывая ее в поцелуй. Она что-то промычала, тихо, явно нечто неприличное в знак недовольства, — Вставать же рано!

— Лучше вообще ложиться не буду и посплю потом в седле. Не упрямься, дорогуша. Джиор свое получит.

Я снова засмеялся, но уже вместе с ней, теперь уже моя эльфийка прильнула ко мне. Своими огненными ласками разжигала страсть и во мне, сопротивляться напору моей магической стало просто невозможно, и мы сдались друг другу.

Так, до самого утра мы не сомкнули глаз, то ласкаясь, то споря, то утопая в любви, то разражались весельем.

Меня не покидало такое же тревожное чувство, как и Вэл. Но к нему добавилось и новое ощущение, я боялся за нее настолько, что, казалось, готов и сам ее убить, лишь бы никто другой не причинил ей вреда. Это, что-то животное, пугало меня. Наверное, я схожу с ума от любви…?

***

— Наконец-то я довольна! — Ливелла действительно улыбалась, глядя на схему перед собой, лежащую на столе. Я стоял за ее спиной, задумавшись, глядел куда-то перед собой, особенно ни на чем не заостряя внимание, — Эй! Как тебе?

— Я в этом ничего не понимаю, — я перевел взгляд на спину возлюбленной, погладил ее плечи, — Теперь мы можем пойти спать?