Читаем Искра в бушующем море полностью

Элла сняла плащ и балахон, вымыла руки и намазалась там, где достала. Полегчало. Извлекла из торбы Пестрый локон, отрезала ножом три цветка и, как требовал рецепт, поместила их в емкость с предварительно сваренной субстанцией синего цвета. Спрятала зелье в темный шкаф. Через полный лунный цикл, когда лекарство будет готово, жидкость поменяет цвет на кроваво-красный.

Чародейка расстегнула теперь уже бесполезный шейный кожаный ремешок и тяжело вздохнула. Цветок достался дорого: мало того, что ее чаша опустела, так еще и канули в вечность двадцать шесть кристаллов с заклинаниями — все, что она умудрилась создать за три года учебы у Эскала. Элла верила, все не зря. Хотелось есть и спать, но сил добраться до дома не было. Чародейка уселась на табуретку, уткнулась носом в дубовую поверхность стола и решила немного прикорнуть. Вряд ли ее кто-то потревожит. Эскал так носится со свадьбой своего сына, Авара, что у него совершенно нет времени на ученицу. К тому же, обстоятельства, при которых расторгли помолвку Авара и Эллы, видимо, заставляют учителя чувствовать себя виноватым, и парочку последних лунных циклов, он старательно избегает несостоявшуюся сноху.

Как всегда в моменты бессилия, ей снился Кнут, первый учитель. Он ехидно улыбался и вещал основы Искусства: "Ты обладаешь магической силой и возможностью этой силой пользоваться. Силы каждого из нас ограничены, накапливаются медленно, и в природе нашей удерживать все свое при себе. Если представить вместилище наших сил в виде чаши, то чаши эти мало того, что у всех разного размера и наполняются с разной скоростью, так еще и отставлены на самую дальнюю полку буфета. Ты можешь достать нужное. Поначалу будет трудно, придется использовать заклинания, помогать себе жестами и концентрироваться каждый раз, когда хочешь сделать что-то незначительное. Но со временем станет легче. Ты увидишь — ты всесильна или почти всесильна. Ты сможешь сделать что угодно, если на это хватит того, что скопилось в твоей чаше или того, что ты накопила в кристаллах. Помни только об одном — ничего не дается просто так, за любое свое действие ты платишь из своего источника. А уж как им распорядиться — дело твое". Элла хотела возразить ему, но почувствовала, как кто-то теребит ее за плечо.

Проснулась и мутными глазами смерила нежданных гостей. На нее изумленно смотрели учитель Эскал и Ирта, новая невеста бывшего жениха. Элла тяжело вздохнула. Она вдруг поняла, как выглядит со стороны — растрепанная, замученная, в рваном платье и с окровавленной спиной. Ей захотелось растаять в пространстве. Посмотрела на Ирту — оборотня из детей Повелителя неба и пожалела, что страж-медведь не убил ее. Авара не в чем упрекнуть — новая невеста хороша со всех сторон, и красива, и воспитана, и маг, хоть и слабый, но все-таки. Если она и впрямь сможет снять семейное проклятие, Элле даже стоять рядом должно быть стыдно.

Эскал метнул взгляд на ремешок с выдранными кусками и прищурил свои звериные глаза:

— Прости, что потревожили. Я хотел показать Ирте библиотеку…

Новая невеста бывшего лучезарно улыбнулась и заговорила. Голос у нее тоже был мелодичен до омерзения.

— Это я виновата, Авар рассказывал, что ты пытаешься сделать лекарство от безумия, и мне захотелось посмотреть.

Элла разозлилась. Она знала, что Эскал считает раздобытый рецепт от эпидемий, косивших его собратьев, неправильным, но чтобы так откровенно надсмехаться, нужно иметь веские основания. В конце концов, пока не доказано обратное, она вправе считать свое зелье лекарством. Намотала на палец истерзанный шейный ремешок и снисходительно скривилась вместо улыбки, хотя бы маг она точно лучший.

— Сегодня я добавила последний ингредиент. Через лунный цикл я буду точно знать, напрасны ли мои усилия.

Улыбка Ирты стала шире. Она накрыла ладонь Эллы своей.

— Значит, ты близка к прорыву? Просто великолепно! Это будет настоящее чудо.

— Если будет… — глубокомысленно заметил Эскал.

Элла метнула на учителя разъяренный взгляд, высвободила кисть из цепких холодных рук соперницы. Приосанилась.

— Лучше пытаться, чем ждать у моря погоды.

Несостоявшийся свекор промолчал, а ученица вдохнула поглубже и продолжила:

— Я говорила с отцом вчера. Эскал, если ты больше не хочешь учить меня, он готов освободить тебя от обещания.

Маг покачал головой и слегка стукнул по деревянному полу обоими хвостами. Ссора с отцом Эллы в его планы явно не входила. Потер морду когтистой лапой:

— Не нужно. Просто я так занят подготовкой к бракосочетанию, что не нахожу время для занятий. К солнцестоянию все успокоится, и мы продолжим. Поверь, мне есть, что еще тебе рассказать.

Элла кивнула. Ирта попыталась сгладить неловкость:

— Послезавтра мы с Аваром отмечаем официальную помолвку, я была бы рада видеть тебя там.

Элла смяла в кулаке мягкий ремешок, тряхнула головой, не ослышалась ли? Ошпаренные кони, что творится у Ирты в голове? Ведь все знает, зачем зовет на такой праздник? Улыбнулась:

— Весьма признательна за приглашение, но я не смогу, у меня нет парадного платья,

— пожала плечами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Путешествия Искры

Похожие книги

Бич Божий
Бич Божий

Империя теряет свои земли. В Аквитании хозяйничают готы. В Испании – свевы и аланы. Вандалы Гусирекса прибрали к рукам римские провинции в Африке, грозя Вечному Городу продовольственной блокадой. И в довершение всех бед правитель гуннов Аттила бросает вызов римскому императору. Божественный Валентиниан не в силах противостоять претензиям варвара. Охваченный паникой Рим уже готов сдаться на милость гуннов, и только всесильный временщик Аэций не теряет присутствия духа. Он надеется спасти остатки империи, стравив вождей варваров между собою. И пусть Европа утонет в крови, зато Великий Рим будет стоять вечно.

Владимир Гергиевич Бугунов , Евгений Замятин , Михаил Григорьевич Казовский , Сергей Владимирович Шведов , Сергей Шведов

Приключения / Исторические приключения / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Историческая литература
Тропою испытаний. Смерть меня подождет
Тропою испытаний. Смерть меня подождет

Григорий Анисимович Федосеев (1899–1968) писал о дальневосточных краях, прилегающих к Охотскому морю, с полным знанием дела: он сам много лет работал там в геодезических экспедициях, постепенно заполнявших белые пятна на карте Советского Союза. Среди опасностей и испытаний, которыми богата судьба путешественника-исследователя, особенно ярко проявляются характеры людей. В тайге или заболоченной тундре нельзя работать и жить вполсилы — суровая природа не прощает ошибок и слабостей. Одним из наиболее обаятельных персонажей Федосеева стал Улукиткан («бельчонок» в переводе с эвенкийского) — Семен Григорьевич Трифонов. Старик не раз сопровождал геодезистов в качестве проводника, учил понимать и чувствовать природу, ведь «мать дает жизнь, годы — мудрость». Писатель на страницах своих книг щедро делится этой вековой, выстраданной мудростью северян. В книгу вошли самые известные произведения писателя: «Тропою испытаний», «Смерть меня подождет», «Злой дух Ямбуя» и «Последний костер».

Григорий Анисимович Федосеев

Приключения / Путешествия и география / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза