Искры

Еще более неприятно было мне то, что поп пришел и помешал нашему разговору с дядей Петросом. Рассказ последнего о прошлом охотника остался недоконченным. Мне страшно любопытно было узнать до конца историю жизни этого скрытного человека.

Но дядя Петрос сам дал повод к продолжению этого рассказа.

— Видишь, сын, — сказал он, — вот и батюшка говорит то же, что и я. Уйди ты от этих людей, если не хочешь погубить себя.

— Я хочу узнать их лучше и ближе. Расскажите, пожалуйста, как произошло падение Мелик-Мисака, и каким образом он появился в Персии под видом простого охотника.

— Это очень длинная история, подробности которой мне самому неизвестны, — сказал он. — Только я знаю, что в Сасуне и Мокском крае имелись и другие князья и старшины армяне, которые были против Мелика и составляли особую партию. Они объединились с местным архиереем и привлекли на свою сторону нескольких монахов, стали возбуждать народ против Мелика. Они заявили: «Мы не хотели, чтоб над нами княжил армянин, для нас курд лучше. Армянин не может быть беком (князем)».

Затем дядя Петрос в презрительном тоне описал падение Мелика. Из всего этого рассказа я приведу лишь следующее.

В те времена в Амедии княжил некий курд, который стоял во главе нескольких племен и имел в своем распоряжении многочисленное войско.

Он был злейшим врагом Мелика. И вот армянский архиерей вместе с несколькими старшинами отправляется к этому курду и заявляет ему, что они, как и большинство народа, недовольны Меликом и хотят свергнуть его иго. Поэтому они приглашают курда-князя придти и править ими. При этом архиерей и старшины обещали курду всячески содействовать ему при покорении страны и служить ему верой и правдой.

Я прервал речь дяди Петроса, спросив:

— Какая же была бы польза архиерею от того, что армянский народ перешел бы под власть курдского князя?

— Очень большая, — ответил он. — Если бы Мелик был устранен, то архиерей остался бы единственным представителем народа, как духовным, так и светским. А при Мелике он оставался в тени, являясь лишь высшим духовным сановником.

Спустя много лет после этого, я понял вечную борьбу армянского духовенства против светской власти. Это я понял лишь тогда, когда изучил историю нашего народа и познакомился с нашим печальным прошлым…

То, что предлагал армянский архиерей со своими единомышленниками, было заветной мечтой курдского князя.

План заговора составлен, а приведение его в исполнение должно было состояться на страстной неделе, в субботу вечером. Как раз в назначенный день, в тот час, когда Мелик вместе со своей семьей сидел мирно за ужином, его замок был осажден многочисленными вооруженными курдами. Замок был со всех сторон подожжен и огонь быстро проник во внутренние покои. Окружающие замок стены рухнули и толпа хлынула в замок. Началась страшная резня. Мелик долгое время храбро сражался, но получил много ран и свалился.

Мхэ схватил почти бездыханное тело своего господина и под дождем пуль унес. Вся семья Мелика погибла, за исключением маленькой Маро, которую спасла ее кормилица.

Но этим дело не кончилось. Большинство народа осталось верным своему вождю, который отечески заботился о нем и защищал от врагов его честь и жизнь. Народ поднялся на защиту своего главы и попытался оказать врагу сопротивление, но что мог сделать народ без вождя, без предводителя? На несколько недель Сасун и Мокский край превратились в арену кровавой борьбы и беспощадной резни, Мелик был бессилен, он мог лишь издали следить за борьбой и рычать, как раненый лев. Меч курда беспощадно истреблял и ему помогали те же армяне, злобные, преступные служители церкви…

Наконец народ был покорен и подчинен игу иноземца. Курдский князь овладел страной.

После этого тысячи людей искали Мелика, так как среди убитых в замке его трупа не нашли. Но Мхэ давно перенес его через неприступные горы и ущелья в Персию.

Рассказ дяди Петроса произвел на меня потрясающее впечатление. Я всем телом дрожал. Но еще больше взбесили меня сентенции священника, которыми он как бы заключил рассказ дяди Петроса.

— Клин клином вышибается, — сказал он. — Обнаживший меч, от меча погибнет.

Затем он добавил:

— Подобные люди губят не только себя, но ввергают народ в пучину горя и крови…

— Правильно ваше слово, батюшка, — ответил дядя Петрос. — Перебравшись в Персию, — продолжал свой рассказ дядя, — Мелик долгое время скрывался под видом простого охотника, лелея в душе тайные свои цели. Но когда он учуял, что скоро его разоблачат, покинул Салмаст и переселился в Ахбак[22]. Народ там дик и некультурен, а ему именно такой народ и нужен. Он быстро сумел привлечь на свою сторону простонародье и с согласия всех был избран «миром». С тех пор и пошла смута. Удачная для него битва при Аспистане ободрила его. Теперь он отчасти достиг своей цели. Но он хочет в Ахбаке играть ту же роль, какую играл когда-то в Сасуне.

— Такие люди подобные чуме, — сказал поп, — они всюду несут с собой смерть и гибель.