Искры между нами

— У нас вся ночь впереди. Погнали! — Я кивнул вперед, на дорогу, — Сцепление, передача, газ.

— Руку убери! — она попыталась скинуть мою пятерню со своего колена.

— Неа, — я лишь крепче сжал пальцы, — уберу, когда тронешься.

— А если не тронусь? — негодующе сдула прядь волос, упавшую на лицо.

— Значит, не уберу, — я улыбнулся от уха до уха, глядя на ее разрумяненную физиономию, — все логично.

— Егор!

— Ты тянешь время, чтобы я подольше к тебе прикасался??? — большой палец сделал круговое движение по коже, от чего она моментально покрылась мурашками.

— Нет, конечно! Я...

— Даш, поехали. Расслабься и следуй за моей рукой. Я давлю — ты давишь, я отпускаю — ты отпускаешь. Все просто.

С моей помощью ей, наконец, удалось тронуться с места:

— Я еду, я еду! — запищала она от восторга и улыбнулась мне счастливой улыбкой.

— Здорово. На дорогу смотри, а не на меня! — я нехотя убрал руку и опять вольготно устроился на сиденье. Чувствовал одновременно облегчение и разочарование. Ладонь полыхала. Жар, смешанный с легкой дрожью, поднимался все выше, расползалась по плечу, по груди, заставляя сердце сильнее биться, — руль держи.

Слушая мои указания, Даша сделала десяток кругов по парковке и начала успокаиваться, даже хихикала, когда говорил, что в ней пропал талант великого гонщика.

— Теперь выворачивай на дорогу.

— Может, не надо? — снова всполошилась она.

— Надо, Дашенька, надо. Ты сама хотела кататься, теперь поздно отступать.

Бедная моя машина… Как же она дергалась и чихала в неумелых Дашкиных руках… Прямо судороги раненого животного. В испуганном завывании мотора так и слышалось «спаси меня, Магницкий, спаси, не дай погибнуть позорной смертью».

Мы крались по ночным улицам со скоростью тридцать километров в час, останавливались у каждого светофора несмотря на то, что кроме нас на перекрестке не было ни одной машины. Даша пыхтела как паровоз, потными ручонками дергала рычаг передач и больше всего была похожа на маленькую, взъерошенную белку. На ее лице отражалось такое напряжение, что я даже испугался, как бы ее удар не хватил. Даже за коленки боялся ее хватать, хотя хотелось.

— Даша, может…

Договорить она мне не дала.

— Не отвлекай! Видишь, я за дорогой слежу! — неожиданно грозно рявкнула девушка и засопела еще сосредоточеннее.

Не хочешь, как хочешь, а я собирался прекратить твое мучение и пересадить на место пассажира.

Кое-как проехали мимо большого торгового центра со светящимися вывесками, прокрались мимо автовокзала и свернули на очередной проспект. До архива оставалось всего несколько кварталов, и я стал надеяться, что нам удастся добраться до туда без происшествий.

Как бы не так!

Впереди нас ждало кольцо.

Нет смысла объяснять ошалевшей Дашке, что делать с поворотниками на такой развязке. Руль крутит, педали не бросает — уже хорошо. Поэтому я просто сказал:

— Пропускаешь того, кто на кольце.

— С какого перепуга? — воинственно спросила юная гонщица.

— С такого, что у него приоритет.

И вот кольцо совсем близко. Даша посмотрела налево и медленно, чуть ли не ползком, стала выезжать…

И тут, какой-то мудак, выскочил из темноты словно черт из табакерки и начал ей что есть мочи сигналить. Девушка дернулась, вцепилась в руль и со всей дури ударила по тормозам.

…Только по нужной педали не попала. Ноги перепутала. Бестолочь.

Вдавила газ до упора и с квадратными глазами вперед полетела. Испугавший ее придурок метнулся в сторону, едва избежав столкновения, а я вцепился в руль, пытаясь выровнять машину, потому что она стремительно неслась прямо на столб.

— Отпусти газ, — рявкнул ей на ухо, сталкивая ногу с педали.

Мы остановились. На газоне. В метре от бетонного столба. Я не из робких, но в этот момент ясно почувствовал, как одно место нервно сжалось.

Ну на хер такой экстрим!

— Вылезай, — скомандовал совсем не ласково.

Даша наконец перестала пялиться на столб и перевела на меня шальной взгляд.

— Что? — спросила, нервно облизав губы.

— Я говорю, вылезай! — усмехнулся я. Сердиться на нее не получалось.

— Хорошо, — согласилась она, но руль так и не отпустила.

Тогда я выбрался из машины, обошел ее, распахнул водительскую дверь и бесцеремонно вытащил Дашку на улицу. Она даже не сопротивлялась, только дрожала мелко.

— Да все уже. Прошло! Не трясись.

В ответ снова растерянный взгляд.

Так. Надо приводить ее в чувство. Как? Есть у меня один метод.

Недолго думая, взял и ухватился обеими руками за ее задницу, и к себе прижал. Зря, конечно. Тугие, круглые булки в руках — это как граната с выдернутой чекой. Отпустишь и все — конец, поэтому хочется сжать еще сильнее.

Зато Дашка ожила.

Сначала растеряно на меня посмотрела, потом брови вздернула и начала вырываться:

— Егор! Что ты себе позволяешь!

— Все? Очнулась?

— Конечно, очнулась! Хватит меня лапать!

— Вот и чудесно, — нехотя убрал руки с аппетитной задницы, — поехали.

Я аккуратно выехал с газона, тайно радуясь тому, что не погнул пороги и снова вывернул на большую дорогу.

— Я больше ни за что и никогда не сяду за руль! — категорично произнесла Даша, — ни-ког-да!

— Почему?