Искры на ветру (СИ)

— И что же вы намерены делать, служитель церкви? — голос Беаты Леврайд стал сдавленным, она с трудом дышала. — Сломаете мне… кха… шею? Убьёте… женщину?

— Обезврежу. И покину это проклятое место.

— Тогда… Нужно было… Раньше… — прохрипела Леврайд и, вдохнув так глубоко, как она могла в этом положении, дунула прямо в лицо инквизитору. В тот же момент Грегорион почувствовал жуткую боль. Зрение помутилось, в глаза словно впился лёд, а голову будто сжали тисками. Он тут же выпустил волшебницу из рук и потянулся к лицу, но ощутил на месте глаз лишь ледяную корку.

— Чёртов фанатик! — раздался хриплый голос Леврайд. Инквизитор царапал лёд на лице, пытался его счистить, но всё было тщетно и лишь усиливало боль. В порыве ярости он стал махал руками, чтобы сломать чёртовой колдунье шею. Рука напоролась на что-то, раздался звон стекла. Потом он налетел на стол, едва не упав, как вдруг услышал резкий голос волшебницы: — Сюда, свинопас!

Грегорион ринулся в сторону ненавистного голоса, и вдруг пол исчез у него из-под ног, будто он выпал из окна. На мгновение он подумал, что так оно и случилось, вот только воздух вокруг был неподвижен, словно бы он завис на месте. Откуда-то донеслось приглушённое «Прощай, земляной червь!», а сознание инквизитора начало мутиться, пока совсем не угасло.

— Видимо мне предстоит самому догадаться, что означает этот подарок от Беаты, — сквозь головную боль Грегорион услышал спокойный холодный голос. — Кажется, я не давал указания отправлять ко мне инквизиторов. Поднимите его.

Инквизитор почувствовал, как чьи-то руки подхватили его и поставили на ноги. Он непременно бы упал снова, если бы его не держали крепко и, кажется, со всех сторон. Ледяная корка отвалилась и больше не сковывала глаза. Взгляд понемногу прояснялся, а кожа ощущала ледяной ветер.

— Как твоё имя, инквизитор?

— Гре… Грегорион, — распирающая голову изнутри боль мешала даже думать.

— Зачем ты пришёл в академию, Грегорион? — голос звучал словно через толщу воды.

— Мне нужно было увидеть архимага. Я… уполномочен…

— Полагаю, церковь заинтересовалась делами Академии? Что ж, если тебе нужен архимаг, то я к твоим услугам.

Титаническим усилием инквизитор поднял голову и сфокусировал зрение. Его взгляду предстал седовласый старик с худым вытянутым лицом. Голубые глаза глядели пристально и невозмутимо, а уголки губ были приподняты в лёгкой улыбке.

— Итак, полагаю, ты был в моём кабинете?

Ответом стал кивок.

— И, разумеется, видел мои записи. Если же нет, то ты, определённо, не самый внимательный инквизитор.

— Видел… — промычал Грегорион, борясь с болью.

— Вижу, тебя потрепала моя ученица. Или же охранные чары? Хотя, думаю, и то, и другое, судя по этой седой пряди в волосах. Вытягивание тепла и жизни сопряжено с обесцвечиванием волос и кожи, а также ослабляет сопротивляемость тела магии. Впрочем, не стану утруждать себя объяснением деталей. Сейчас это совсем ни к чему.

— Вы… Некромант, — Грегорион попытался выпрямиться, глядя на мага.

— А ты чертовски проницательный инквизитор, — ответил Вингевельд. — Не стану спорить с представителем церкви. Спрошу лишь, что ты собираешься делать теперь, Грегорион?

— Именем Церкви… — начал было инквизитор, но тут же осёкся, услышав странное шипение у себя за спиной.

— Желаешь меня арестовать? — лицо Вингевельда по-прежнему выражало спокойствие и уверенность. — Но прежде спроси себя, хватит ли сил? Разверните его.

То, что держало инквизитора на ногах, заставило его повернуться. Взгляду Грегориона предстала ужасающая картина, от которой в жилах стыла кровь, а сердце замирало. По меньшей мере, полсотни отвратительных мертвецов стояли и глядели на него своими мёртвыми глазами. У некоторых из них на месте глаз лишь зияли чёрные провалы глазниц, а иные были лишены челюстей. Одетые и нагие, мужчины и женщины, они покачивались и издавали омерзительный хрип или шипение. Четверо из них, как только сейчас заметил инквизитор, поддерживали его на ногах. От ужаса и омерзения невесть откуда взялась сила, и инквизитор отшатнулся назад, вырвавшись из костлявых хваток.

— Впечатляет. Понимаю, — раздался голос архимага.

— Ты чудовище, — проговорил инквизитор, трясясь в бессильной злобе.

— Я? Нет. Чудовища те, кто ради собственной выгоды готовы поставить под удар целые страны, пролить реки крови ради мести, написать целые книги, полные лживых слов, и надеть кандалы на всех, кто способен их носить! Я же предлагаю иной путь. Присоединяйся ко мне, инквизитор.

— Став очередным умертвием? Никогда.

— Я сохраню тебе жизнь. Я сохраняю жизнь достойным и не желаю проливать кровь тех, кто этого не заслуживает. Ты храбр и силён. Твои хозяева лживы и слабы. Строя новый мир, я предлагаю тебе стать не камнем в его фундаменте, но его строителем!

— А все они? Их жизнь ты не сохранил.

— Эти люди давно мертвы. А некоторые из них, несмотря на живую плоть, были мертвы внутри. Только подумай! Мёртвые, которые строят лучший мир для живых! Энгата станет величайшей страной! Падут лишь те, кто встанет на пути её становления.

— Это кощунственно…