Искры огня

И все же они удивительные создания. Жуткие, странные, пугающие, но невероятные существа. Десятки изученных видов, встречающихся часто, и десятки редких, которые пока никто достоверно не смог описать.

Иногда вечерами при неровном свете свечи я засиживалась далеко за полночь, хотя, бывало, руки и спину ломило после тренировки. Некоторым бестиям посвящалось несколько страниц подробного описания, некоторые упоминались вскользь, и тогда я буквально чувствовала, как меня раздирает любопытство. Вот про моргера было сказано только, что его пасть настолько велика, что он может заглатывать людей целиком, но в этом разделе учебника не имелось даже иллюстрации, словно составитель предоставлял нашему воображению дорисовать все остальное.

Как бы там ни было, но на занятия по введению в Бестиарий я шла с удовольствием и поднимала руку без страха быть осмеянной. Я точно знала, что здесь превзойду любого однокурсника, даже Лекса. Поначалу Вик пытался острить во время моих ответов. Да, его громкий голос, пусть он и говорил откровенные глупости, заглушал мой – тихий и нерешительный, но однокурсники быстро поняли, что слушать его неинтересно, а наказать за такие выходки могут всю группу: магистр Корр вовсе не отличался терпением и доброжелательностью. Так что даже Вик больше не посмел перебивать меня.

Я иногда замечала, что после того, как мне удается ответить на особенно заковыристый вопрос преподавателя, некоторые однокашники поглядывают на меня с тенью уважения. Длилось это, правда, недолго: сколько бы знаний о бестиях ни содержалось в моей голове, на бой против них я никогда не выйду. И это решало дело. Все мои сокурсники, знающие пока не так много, выйдут и будут драться десятки раз в течение жизни. А я нет.

Если не случится чуда.

* * *

Вечером на тренировку я почти бежала. Хотелось узнать, не вычитал ли Ран в книге что-нибудь новое и говорил ли он с директором насчет курсовой. Но главное, я просто соскучилась по нему.

Ран уже ждал меня – он всегда приходил на несколько минут раньше условленного срока, а я, как бы ни старалась прийти вовремя, каждый раз умудрялась задержаться. Но, признаться, я даже рада была, что каждый раз, спускаясь со своего этажа, могла видеть в крошечных окошках лестничных пролетов его стройную фигуру. Ожидая меня, Ран всегда застывал как изваяние. Этакая статная скульптура юного воина, опершегося рукой на меч. Вид у него всегда был крайне задумчивый, даже мечтательный. Интересно, о чем он думал, пока ждал меня? Иногда я даже специально замедляла шаг, чтобы подольше полюбоваться на него, пока он меня не видит.

А перед самым выходом на улицу я делала несколько быстрых вдохов-выдохов и прокручивала в голове одну и ту же фразу: «Ран мне только друг. Я его люблю только как друга, и никак иначе». В общем-то, помогало. К тому же, стоило ему заговорить со мной, наваждение отступало. Ран превращался из недоступного божества в симпатичного и классного, но все же вполне живого парня.

Иногда он говорил прямо как мой противный средний брат:

– Привет, мелкая.

Но потом понял, что мне неприятно, и стал говорить:

– Привет, Кора.

А иногда просто улыбался и кивал. И это было лучше всего, потому что так улыбаются только настоящие друзья. Или, ладно, просто друзья.

Но в тот день что-то изменилось. Я не сразу поняла что. Ран стоял на прежнем месте, но что-то в его фигуре и выражении лица было другим. Смотрит перед собой невидящим взглядом, губы крепко сжаты. Первым делом я подумала о том, что у моего друга случилась какая-то неприятность.

– Ран!

Он меня сначала будто не услышал, но потом очнулся, улыбнулся, но как-то блекло.

– Готова?

Тренировался рассеянно. Мне не составляло труда отбивать его удары, а пару раз Ран пропустил укол. Второй раз я, не ожидая, что мне удастся, и не рассчитав силы, воткнула меч ему в живот так, что мой наставник скривился от боли. Но тут же справился с собой и похвалил, сказал, что я отлично справляюсь. А мне было не по себе, и с каждой минутой я волновалась все сильнее.

– Ран, все хорошо?

– Да, отлично. Продолжаем.

Но я опустила оружие.

– Что случилось? – спросила я напрямую, решив, что глупо ходить вокруг да около. – Расскажи. Мы ведь друзья.

Раннитар если и опешил от моего напора, то виду не подал.

– Я был у директора. Он сам меня вызвал по поводу вчерашнего нашего купания.

– Ругал?

– Нет, с чего бы… Разве не этого он хотел? – Ран снова скривился, видно, в живот я ему все же здорово ударила. – Но просил впредь согласовывать действия сначала с ним. Обсудили, как писать введение и первую главу…

Ран замолчал и каким-то неосознанным быстрым жестом провел ладонью по лицу, словно пытаясь избавиться от чего-то, что мешает.

– Кора… – начал он и замолчал.

– Что?

– Нет, ничего…

Но мне было яснее ясного, что там, у директора, было сказано еще что-то, но не предназначенное для моих ушей. Это можно было понять – элемент неожиданности, так его…