Искры Разума (СИ)

— Я же тебе говорила, чёрные братья не служат никакой стороне. Их разум не затуманен идеологией. Что же про Тьму… разве она должна быть явной? Это Свет… светит и сияет во все стороны, и он хорошо заметен. А Тьма — это скрытость, темнота. Она не является явно, предпочитает прятаться в недосягаемости и влиять на мир оттуда, из надёжного укрытия. Какой здравомыслящий демон станет разгуливать по Авваатеру прямо под носом только и ждущих подвигов наместников демиурга? Эх… драка, пожалуй, уже затихает, дальше смотреть не хочется. Вот если бы Храм удалось осадить — другое дело… Так что, Ви, давай перестанем топтаться в приёмной. Истинное великолепие моих чертогов нас впереди ждёт.

* * *

Мирувей стоял на своём привычном месте — верхнем балконе Храма — и наблюдал за неспешным ядовито-оранжевым закатом над городом. Несмотря на огненное буйство в небесах было очень холодно, дул сильный промозглый ветер, немилосердно трепавший шерсть.

Иерон еле сдерживал слёзы. Всё напрасно — как ни старайся возвести лучшую жизнь, всё обращается в пепел. Нет смысла стараться препятствовать Тьме и Хаосу. Иерон попытался возвести город — светлый и счастливый — но его жители сами хотели анархии и дикости. Иерон чувствовал, что умрёт уже очень скоро, а убьют его те, для кого он старался. Через два-три столетия не останется ни одного живого семурана — повсюду будут лишь драконы. Они испоганят планету и разрушат святыни, превратят Хардол в смердящую яму греха. И всё потому, что он не смог уберечь свой народ от печальной судьбы. Не смог вразумить отказаться от кривды. Семаргл был прав, когда сравнил Иерона с демоном Разором — оба такие же злые и бессердечные… оба хотят смерти всему праведному…

Сбоку воссияла золотистая вспышка, и стало немного светлей от сияния солнечного семурана. Иерон дёргано обернулся к Мирдалу и уже не смог удержать слёзы. Вот, уже пришёл за ним демон, чтобы утащить в ад за грехи…

— Не бойся, — дьявол одобряюще улыбнулся, — не стараюсь тебя сместить. Но твоя горесть была столь велика, что услышал.

— «Мога отарна ед мар», — иерарх машинально процитировал, — «Избави нас от поспешения диавольского».

— Ты сам не веришь, что могу быть Тёмным, — укоризненно покачал головой Мирдал, — кто как не ты защищал перед Семарглом!

— «Я, как Разор, извратил святые слова, за что наказан», — отвечал Иерон хмуро и без эмоций, только в глаза полны вины и отчаяния.

— Ты сам сказал только что, — золотой сел рядом с застывшим как статуя или бездействующий автомат Иероном, — слова эти слишком святые, чтобы можно было их извратить.

Но Иерон будто вовсе не расслышал последней реплики:

— «Демиург повелел любому встретившему тебя живым или мёртвым доставить тебя в его Башню. Пожалуйста, не сопротивляйся, я не хочу убивать ещё и тебя».

— Семаргл уже не демиург, — Мирдал поморщился, — Род разочаровался в нём.

— «Было бы так», — Иерон не собирался верить падшим демонам, — «он бы немедленно был свергнут с верхних слоёв Высшими Силами. Пока Семаргл на посту, он демиург, и его приказы надо исполнять не раздумывая».

— Ты исполнял приказы Альдары, когда она была «демиургессой»? — Золотой поинтересовался с прищуром.

— «Альдара была самозванкой!» — Начал сердиться разноглазый. — «Род не стал бы менять самозванку на самозванца!»

— Семаргл был хорошим вначале, — Мирдал отвернулся к солнцу, — но постепенно ярость к тьме заглушила в нём голос сердца. Теперь он готов выжечь даже малейшие проявления Тьмы, не заботясь о сохранности Света и даже Жизни.

— «Лучше праведная смерть, чем криведная жизнь», — Иерон думал глухо и обречённо.

— Не хочу смерти, — Мирдал уже устал убеждать фанатика, — и Род не хочет.

— «Жизнь — это только испытание, отделяющее зёрна от плевел…» — Иерон словно не хотел так считать, но твердил как вызубренное.

— Больно слушать подобное, — Мирдал чуть ли не обижался. — Ты ведь сам каждый день читаешь «Га Горню». А там в самом начале написано… — он достал, казалось, из воздуха книгу и показал следующие строки:

Опервой несьмо ед оприча Род, са досе н'ю Е. Елика н'обых во мире вещи до велетвара, С'вар асё от Ее Соби. Изся н'отши крыльии братии, мэ овсемесе братии — но тина Цело. Э Ра э Мар э Кон э Хаар — оравни Род, весий от ны — Сваржец мирний.

«В начале не было ничего, кроме Рода, и поныне нет ничего кроме. Поскольку не было во вселенной из чего создать мир, Он создал его из Самого Себя. Потому не только все крылатые братья, но вообще все — братья, а точнее, одно целое. И Свет и Тьма, и Порядок и Хаос равно Род, каждый из нас — Создатель мира».

— Вот видишь! — Восклицал обрадованный Мирдал. — Мы все — Род, каждый — как Его клеточка…

Иерон в быстром рывке встал и гневно воззрился на бывшего демиурга:

— «Тебе тоже следует вырвать язык и выжечь связки за твоё святот» атство! Демоны не могут быть Родом! Грешники не могут…