Искупить кровью!

Под пилоткой лопушисто торчали уши, в ворот гимнастерки можно было вставить еще шею, широкие голенища сапог подчеркивали кривизну ног.

– Вроде как Петрушка из балагана, – наматывая портянку, подмигнул остальным Сенька. Те дружно загоготали.

Далее прибывших отвели в столовую на обед, состоявший из кислых щей, пшенной каши с волокнами мяса и бледного компота из сухофруктов. После него снова построили на плацу, состоялось распределение по ротам.

Саша с Колькой, как самые рослые, попали в первую.

– Тэкс, – сказал, прохаживаясь перед ней, стройный подтянутый офицер, затянутый ремнями. – Я командир роты младший политрук Тарасов Николай Васильевич. Буду готовить из вас солдат (остановился в центре). Кто из мобилизованных имеет среднее образование, два шага вперед!

Из строя вышли два десятка человек, которых он назначил командирами взводов и отделений. Как впоследствии выяснилось, в полку хронически не хватало среднего и младшего командного состава. Приходилось изыскивать из числа прибывших.

После этого рота в количестве пяти сотен личного состава проследовала в сопровождении политрука с сержантом в палаточный городок, расположенный за частью, на опушке леса.

Со следующего дня начались занятия. Они включали в себя политическую, строевую, стрелковую и физическую подготовку, штыковой бой и изучение уставов. Режим дня был предельно жестким.

Подъем в шесть утра, зарядка и умывание, завтрак и занятия до полудня. Далее обед, получасовой отдых и снова занятия – до ужина. После него изучение матчасти с боеприпасами. Завершала день вечерняя поверка, в двадцать два часа отбой.

Первая неделя оказалось самой трудной, выматывались до предела, затем втянулись. Вскоре в роту прибыли два лейтенанта и несколько сержантов из запаса, подготовка усилилась. Называлось это все «курс молодого бойца», продлилось полтора месяца. Далее призывники приняли Присягу (мобилизованным этого не требовалось) учеба активно продолжалась.

Между тем, как следовало из фронтовых сводок, скорой победы над врагом не получалось. Фашистские войска, взломав советскую границу, захватили Вильнюс с Минском и Кишинев, начались бои под Смоленском.

Агитаторы во время политчаса разъясняли, что эти успехи временные, враг будет оставлен, разбит и обращен в бегство. Бойцы этому верили, советская идеология не допускала поражения Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Тем не мене, тревога оставалась.

Выбрав время, Сашка написал домой письмо, мол у него все нормально, жив -здоров, служит в запасном полку. Ответ не заставил себя ждать. В нем мать сообщала, что у них все тоже хорошо. Они со старшим братом работают, сестренка ходит в школу, дед с бабушкой занимаются по хозяйству.

А спустя еще месяц в части случилось ЧП*. Из нее сбежали два бойца-старовера*. Через неделю обоих поймали, обвинив в дезертирстве, и расстреляли за палаточным городком. Из всех рот выделили по десятку представителей, выстроив в две шеренги напротив выкопанной могилы. В их число попал и Александр.

К месту казни беглецов доставили бойцы НКВД* в синих фуражках, во главе с сержантом. Военюрист со «шпалой» в петлицах громко зачитал короткий приговор, сержант отдал команду. Вслед за ней сухо ударил залп, сбросивший осужденных в яму. Назад строй возвращался в угрюмом молчании.

В начале сентября, когда леса украсились позолотой, а в посветлевшем небе к югу потянулись птичьи стаи, роту, в которой служил Александр, разбросали по другим воинским соединениям. Он попал 12-ю стрелковую дивизию, дислоцирующуюся в Благовещенске, а оттуда с еще несколькими бойцами в 198- й полк, расположенный в часе езды от города.

Полковое начальство обратило внимание на крепкого рослого парня, да к тому же со средним образованием и определило его в разведвзвод. Он располагался неподалеку от штаба, туда сопроводил дневальный.

Разведчики жили в трех землянках неподалеку от штаба, спустились по дощатым ступеням в крайнюю. Там, в свете аккумуляторного фонаря, за небольшим столом что-то писал в тетради русоволосый офицер с медалью «За отвагу» на гимнастерке. Ефрейтор, по виду азиат, подбрасывал в потрескивающую буржуйку* короткие полешки.

– Товарищ старший лейтенант! – бросил к виску руку дневальный. – К вам пополнение из штаба.

– А почему один? – подняв на вошедших глаза, отложил в сторону карандаш.

– Не могу знать (пожал плечами).

– Ладно, свободен. А ты садись, – кивнул «пополнению» на табуретку напротив.

Боец тут же исчез, присел на сидение.

– Красноармейскую книжку – протянул взводный ладонь.

Расстегнув верхние крючки шинели, достал из кармана, передал.

Тот, развернув, внимательно прочел все записи.

– Получается из местных?

– Так точно. Дальневосточник.

– Каким спортом занимался на гражданке?

– Бег, лыжи, гимнастика. Сдал нормы «Ворошиловского стрелка».

– Похвально – вернул книжку. – Нургалиев.

– Я! – обернулся от печки ефрейтор.

– Пригласи ко мне Замятина.

– Слушаюсь.

Прикрыв топку, вышел из землянки. Вскоре вернулся с крепким жилистым сержантом.

– Вот, забирай пополнение – кивнул на Пыльцына. – Внеси в список личного состава и поставь на довольствие.