Искушение

Я отвлеклась, рассматривая акварельные картины, которые демонстрировали приехавшие на ярмарку молодые художники.

– Нина Андреевна, взгляните, - позвал меня Прохор Петрович. Обернулась и увидела, как в центре площади по столбу карабкался молодой крепкий крестьянин.

– А что он там делает? - спросила у Прохора Петровича.

– Это старинная деревенская традиция, позволяющая парням привлечь внимание девиц-красавиц. Видите, на самом верху подвешены новые сапоги – награда смельчакам. Соревнующийся юноша двух зайцев убивает одновременно.

– И что, девицы-красавицы на это обращают внимание? – заинтересовано спросила у Федотова.

– Представьте, обращают. Юноша демонстрирует свою силу, волю, смелость, смекалку, сноровку. С таким можно хоть на край света, не подведёт.

– Какой своеобразный метод ухаживания.

– У деревенских отношения складываются, следуя народным традициям и воспитанию.

– Мы далеки от них, их жизнь полнокровнее и веселее, – подметила я и загрустила.

– Вы правы.

Шумная ярмарка – совершенно изолированный островок всеобщей радости, оторванный от той жизни Петербурга, которая напоминала кипящий котёл. Здесь и намёка не было на политические баталии, распри, ссоры, сплетни, недомолвки, закулисные игры. В суете и праздничности ярмарки забывалось о несчастных, больных, страждущих, которым так недоставало тепла, внимания и реальной помощи.

Мы оставляли за собой одни ряды за другими, останавливались у лавок, я примеряла роскошные расписные платки с бахромой. Любовалась красочными подносами и глиняной посудой, искусно расписанной народными умельцами. Любо-дорого держать в руках изящный пузатенький горшочек для запекания мяса или картофеля в печи, не выдержала и купила на память. Прохор Петрович был в ударе. Он себя почувствовал молодым, счастливым лишь оттого, что я поехала с ним, видел, как на глазах оживаю, как улучшается моё настроение, и это обстоятельство вдохновляло его.

Атмосфера ярмарки кого угодно могла зажечь, увлечь и увести за собой. Мастеровые приехали со всех концов губернии показать, на что способны золотые руки трудолюбивого человека. В одной лавке умелец подарил мне шкатулочку с удивительной инкрустацией и надписью: «Для тех, кто еще не любил, но в ком живёт мечта».

– Барышня, это вам на память.

Я открыла свой ридикюль, украшенный красивой вышивкой, и поспешно достала деньги. Когда-то этот атрибут женского туалета мне подарила матушка, и я с ним никогда не расставалась.

– Что вы, я куплю. Вот, возьмите, пожалуйста.

Он жестом показал мне, что деньги не возьмёт.

– Поверьте, я не стану богаче от одной проданной шкатулки, а приятное вам сделаю. Вот увидите, она принесёт вам счастье.

– Благодарю вас. – Я смотрела в глаза чужому человеку, и вдруг нагрянули детские вспоминания, во мне проснулась прежняя Нина Ларская. - Не сердитесь, я тоже хочу подарить вам кое-что на память, - сняла с груди цепочку, на которой висел очаровательный ключик. Естественно, предметы были выполнены из золота высшей пробы. Других украшений я не носила.

– Что вы, барышня, - отмахнулся мастер, – я не могу принять такой дорогой подарок.

– Берите, вам говорю. Когда я была маленькой, мне бабушка надела и наказала: «Девочка моя, когда на твоём пути встретится человек с чистым сердцем и щедрою душой, подари ему на удачу этот ключик». Вы тот человек, о котором говорила бабушка. С этого дня ключик будет открывать все двери в вашей жизни, денежки сами постучатся к вам и благословение Господне спустится с небес. Берите, носите и не снимайте. Отныне это ваш оберег. Никогда хворать не будете.

Умелец склонил голову передо мной, положив открытую ладонь на грудь.

– Дозвольте поцеловать вам руку, сударыня, вы тронули моё сердце, – попросил он. Слёзы застыли в глазах – так он расчувствовался. Я приблизилась к умельцу и обняла. Мы стояли вот так, обнявшись, два совершенно чужих человека. А внутренний голос мне подсказывал, что нет, он по духу мне ближе, чем некоторые представители знати. И неудивительно. В нашей семье не делали разницы между дворянами и крестьянами. Я играла и дружила с детьми наших работников как с равными.

– Сударыня, могу ли я узнать ваше имя? - спросил меня Иван.

– Княжна Нина Андреевна Ларская, будем знакомы.

– Мне очень приятно, поверьте. С этого дня буду молиться и благодарить Бога, что ниспослал вас во спасение души.

– Благодарю. Как звать вас, друг мой?

– Иван Доронин.

– Ваня, вот мы и познакомились. Скажите, вы грамоте обучены?

– Как же. Обучены мы.

– Вот вам бумага и карандаш, пишите, где живёте. Выпадет оказия – навещу вас. - Я вырвала из блокнота лист и протянула Ивану.

– Милости просим. – Умелец записал адрес. - Деревня наша недалеко от города. Из Петербурга доедете по железной дороге, а от станции городской к нам можно и на телеге добраться, – растолковывал мне мастер.

– Не заботьтесь об этом, разберёмся на месте.

– А это от меня детям на конфеты. - Прохор Петрович вложил в руку мастера купюру.

– Что вы, барин, не надо.

– Берите и считайте, что Бог послал. Сегодня – день чудес.

Иван отбил челом до земли.