Искушение для темного короля

Внезапно ему стало противно. Стать очередным трофеем в ее списке? Увольте. Он согласился бы стать последним, единственным, а может быть, теперь и не согласился бы, но крохи ее внимания были просто унизительны, к тому же никакого влечения к ней он уже не испытывал, мгновенно вспоминая ее в родах.

- Я перерос свои юношеские увлечения, Оюми, - твердо сказал он, глядя ей в глаза. - И Шесса не заслужила подобного отношения.

- Ты ее любишь? - подняла тонкие черные брови катаянка.

- Нет, - честно ответил Раиль. - Но я ее выбрал, она моя жена, а значит, не уважая ее, я не буду уважать себя.

- Достойно, - кивнула Оюми. - Ты прекрасен, Раиль. Я, наверное, ошиблась, не дав нам шанса.

Она отошла в сторону, растворяясь в темноте, а Раиль вдруг с насмешкой подумал, что всё равно у них бы ничего не вышло - она же родила недавно, организм еще не восстановился в полной мере. Как целитель, он категорически запретил бы ей подобные шалости.

Шесса не спала. Она ждала его в комнате, стоя у открытого окна, и твердо намеревалась поговорить и расставить все по своим местам. Ей хотелось скандала.

«Я живой человек, - думала она. - Разве можно так меня унижать? Любишь ты другую, хочешь с ней жить - ну и люби ее, пожалуйста. Просто имей мужество признаться в этом». Она до конца не верила, что Раиль действительно ей изменяет. При всех своих недостатках, он был до высокомерия честным с людьми. Это тоже была гордость - он не опускался до того, чтобы придумывать себе какие-то оправдания. Если бы он изменил ей и скрыл это - она, чего доброго, подумала бы, что он ей действительно дорожит и не хочет терять. Так что все пока было не так уж плохо. Но Шесса хотела раз и навсегда избавиться от своей больной любви, а для этого ей был нужна жестокая правда из его уст. Она устала жить иллюзиями. Решено! Пусть уматывает к своей Юми. Не будет она больше его женой.

К тому же она теперь была абсолютно уверена в своей беременности.

- Где ты был? - ровно спросила она, подмечая и его полурасстегнутую рубашку, и лихорадочно блестевшие глаза.

- У Маркуса и Иви, - честно ответил он. - Шесса... иди ко мне.

- Нам надо поговорить, - несколько растерялась от его напора девушка. Она не могла понять, что с ним происходит.

- Потом поговорим, - шептал он, приближаясь и опуская горячие ладони на ее бедра.

Шесса дернулась. Она очень редко видела мужа таким откровенно возбужденным. Он тяжело дышал и глядел на нее так пристально, что у нее самой перехватывало дыхание. Раиль прижал ее к себе, и она ощутила его желание так остро, что по телу прошлась сладкая волна предвкушения. Со вздохом он прильнул к ее губам, запуская руки в тяжелые черные волосы и растрепывая их. Могла ли она устоять? Да она даже думать ни о чем не могла, тут же поддаваясь его напору.

Раиль рванул на ней ночную рубашку, принялся целовать тонкую шею и ключицы. Ему было очень нужно избавиться от тошнотворного привкуса, оставшегося после разговора с Юми, и почему-то казалось, что именно Шесса и ее губы обязательно в этом помогут. Шесса - она искренняя, не притворяется, не обманывает его. Шесса единственная, кто знает его настоящего, со всеми недостатками и стремлениями. Она знает - и все равно любит его. А любовь женщины - это глубокое озеро, куда хочется погружаться снова и снова.

Раиль посадил жену на подоконник, избавляя от обрывков рубашки, снова поймал ее губы, целуя не так, как всегда - а неторопливо и мучительно нежно. Он хотел насытиться ими, хотел, чтобы она извивалась в его руках, стонала и умоляла взять ее. Ему сейчас было не так важно свое удовольствие, хотелось лишь давать. не брать. Подобное было для него внове. Раиль был эгоистичен, прекрасно это осознавал и даже гордился. Ничего и никогда он не делал просто так, от чистого сердца, во всем искал выгоду (разве что для семьи делал исключение, и то редко). Сейчас он спускался горячими поцелуями по трепещущему женскому животу тоже для себя - то ли желая оправдаться за свое безобразное отношение к Шессе, то ли просто наслаждаясь происходящим - он и сам не понимал. Не извиняться же ему за мысли, о которых она не знает, в самом деле!

- Что ты делаешь? - в панике шептала Шесса, пытаясь сдвинуть колени, когда мужские губы спустились так низко, что коснулись жестких волосков внизу живота. - Ты с ума сошел!

- Тише, окно открыто, - отвечал он, с силой разводя ее ноги. - Хочу так.

- Но ты же никогда... ты всегда говорил... - Шесса вся тряслась, не понимая, что на него нашло.

- Помолчи, женщина. Разве твои «Руководства» не учат жену подчиняться мужу?