Искушение сирены

— Ни в коем случае. Вы не держитесь на ногах. Идите сюда.

Он увлек ее в сторону, слегка подталкивая и заставляя двигаться мелкими шажками, потом, словно в издевательском вальсе, развернул вправо и, наконец, прислонил к стопке обвязанных канатом ящиков.

— Присядьте.

Она повиновалась, с благодарностью опустившись на занозистые доски.

— Оставайтесь здесь, — скомандовал он. — Я скоро вернусь.

«О, прошу, не надо», — с усталым раздражением подумала София, но как только стихли его шаги, она достала из кармана плаща носовой платок и вытерла лицо. Больше всего сейчас ей хотелось куда-нибудь сбежать и побыть одной. Но голова все еще кружилась, а через пару минут вернулся Грей, неся в руках дымящуюся кружку. Краем глаза София успела заметить, что его сапоги опять блестят как новенькие.

— Выпейте это.

Он буквально впихнул в ее дрожащие руки тяжелую глиняную кружку. Восхитительное тепло разлилось по ее закоченевшим пальцам.

— Что это?

— Чай с патокой и лимоном. И с капелькой рома. — Когда она нерешительно посмотрела на питье, он добавил: — Выпейте. Вы почувствуете себя лучше.

София поднесла кружку к губам и осторожно сделала глоток. Ароматный напиток согрел ее изнутри. Горячая и сладкая, словно сироп, жидкость сразу же смыла противную горечь желчи. Она сделала еще один небольшой глоток.

— Спасибо, — наконец смогла произнести она, не отрывая взгляда от плещущейся в кружке жидкости. — Мне… Я… Я очень сожалею… ваши сапоги…

Он рассмеялся:

— Ну что ж, вам действительно придется об этом пожалеть. — Он присел рядом с ней. София упорно не отводила глаз от кружки. — Черт побери, я терпеть не могу эти сапоги, — продолжал он. — Сегодня утром я в очередной раз собирался выбросить их за борт, но теперь, похоже, мне придется сохранить их. — Она с удивлением взглянула на него. Грей усмехнулся: — По неким сентиментальным причинам.

«Не делай этого, — сказала она себе. — Не улыбайся ему в ответ».

Слишком поздно.

— Мистер Грейсон…

— Прошу вас, — его пальцы слегка коснулись ее бедра, но он словно не заметил этого, — называйте меня Греем.

Его взгляд искрился смехом, а темно-зеленые глаза отливали серебром — только в этот момент София осознала, какой у нее, должно быть, жалкий вид. Измятое перепачканное платье с насквозь промокшим подолом, рассыпавшиеся в беспорядке волосы и почти наверняка безобразно бледный, болезненный цвет лица.

Тем не менее, его взгляд не просто скользил по ее фигуре — он фокусировался где-то под ее испачканным нарядом, самым смущающим образом исследуя ее внешность.

Несмотря на прохладу, бедра ее обдало жаром.

— Мистер Грейсон. Я благодарю вас за чай.

Взяв тяжелую кружку в одну руку, София расправила носовой платок, встряхнула лоскутком тонкого батиста, но неожиданный порыв ветра выхватил из ее пальцев платок.

Молниеносным движением и без видимых усилий он поймал улетавший кусочек белой ткани, словно это был ручной голубь.

София потянулась за платком.

— Еще раз благодарю вас.

Столь же быстрым движением Грей отдернул руку.

— Поберегите свою благодарность. Я вам еще не отдал его. — Словно подразнивая ее, он помахал платком в воздухе. — Возможно, я решу оставить его себе. По причинам сентиментального характера.

— Вам не стоит дразнить меня, мистер Грейсон. Это неблагородно.

— Да, но я занимаюсь торговлей. Меня интересует прибыль, а не благотворительность и благородство. И я просил вас называть меня Греем.

Он еще ближе наклонился к ней, и теперь, увидев его глаза так близко, София могла бы поклясться — они вовсе не зеленые, они синие. Пронзительно-синие.

— У вас ведь есть деньги, не так ли?

У нее пересохло во рту. Он понял. Из-за платка? Батист украшен дорогой вышивкой и может принадлежать только состоятельной даме.

— Простите, я не поняла вас.

Ее пальцы сжали быстро остывающую кружку.

— Деньги. У вас ведь есть деньги, не так ли? Вчера вы так и не заплатили за свой проезд. Это шесть фунтов и восемь шиллингов. Если у вас нет денег, то когда мы прибудем на Тортолу, мне придется задержать вас на корабле до получения выкупа.

Плата за проезд… София облегченно вздохнула, стараясь сделать это незаметно, и опять пригубила чай.

— Ну конечно, я могу оплатить свое путешествие. Сегодня же вы получите эти деньги, мистер Грейсон. — Она подавила нервный смешок.

— Грей.

— Мистер Грейсон, — сказала она высоким от напряжения голосом, — я не думаю, что проявленная мною слабость дает вам право обращаться ко мне с такой достаточно интимной просьбой. Мы едва знакомы, и поэтому я ни в коем случае не могу обращаться к вам по имени.

Продолжая перебирать пальцами тонкую ткань платка, он улыбнулся и вдруг протянул руку и с гипнотизирующей нежностью легко провел тончайшим батистом по ее виску.

— Но, дорогая моя, неужели вы считаете, что мои родители были настолько обделены воображением, чтобы дать мне имя Грей Грейсон? — Он сдавленно хмыкнул. — Мне жаль вас разочаровывать, но, называя меня Греем, вы не получаете никаких привилегий. На борту этого корабля все называют меня Греем. А называть меня по имени позволено лишь одной женщине на свете.

— Вашей матери?

— Нет.