Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха

«Сегодня приходил ко мне Рерих с женой и сыном. Рассказывал много интересного из своих путешествий. По их рассказам, они изучают буддизм, связаны с махатмами, очень часто получают от махатм директивы, что нужно делать. Между прочим, они заявили, что везут письма махатм на имя тт. Чичерина и Сталина. Задачей махатм будто выявляется объединение буддизма с коммунизмом и создание великого восточного союза республик. Среди тибетцев и индусов-буддистов ходит поверье (пророчество) о том, что освобождение их от иностранного ига придет именно из России от красных (северная красная Шамбала). Рерихи везут в Москву несколько пророчеств такого рода».

Действительно… С такой, можно сказать, планетарной миссией будешь рваться в столицу первого в мире государства рабочих и крестьян.

2 мая 1926 года наконец пришли долгожданные визы… оказавшиеся просроченными. Из Москвы в Чугу-чаг (на эту железнодорожную станцию, с которой была телеграфная связь) трехдневные визы телеграммой поступили еще 2 апреля. Ее уже через сутки можно было нарочным доставить в Урумчи, но китайский чиновник на почтамте задержал ее ровно на месяц. Причина? Тут можно строить разные предположения…

Предстояли нелегкие хлопоты и переговоры с властями провинции Синьцзян: нужно было получить китайские паспорта, чтобы реанимировать право на выезд из страны с просроченными визами.

Генеральный консул Быстрое нервничал: из Москвы он получил строжайшую директиву — отправить «к нам» Рерихов как можно скорее.

Этого ни Николай Константинович, ни его спутники, естественно, не знали: игра сторон велась «под ковром».

В дело активно включился «политкоммисар» экспедиции, товарищ Блюмкин.

На семейном совете — председательствовала на нем Елена Ивановна — было принято решение: подстегнуть «новых друзей» в их хлопотах, да и в Москве об этом узнают быстро.

8 мая 1926 года появился на свет уникальный в своем роде документ — в его рождении и редактуре самое активное участие принимал Яков Григорьевич.

Он был написан Николаем Константиновичем от руки, под копирку, в трех экземплярах. Вот его текст.

Завещание

Настоящим завещаю все мое имущество, картины, литературные права, как и шеры52 американских корпораций, в пожизненное пользование жене моей Елене Ивановне Рерих. После же ея все указанное имущество завещаю Всесоюзной Коммунистической партии. Единственная просьба, чтобы предметам искусства было дано должное место, соответствующее высоким задачам комунизма53. Этим завещанием отменяются все ранее написанные. Прошу товарища Г. В. Чичерина, И. В. Сталина и А. Е. Быстрова, или кого они укажут, распорядиться настоящим завещанием.

Художник Николай Рерих

На втором листе, тоже от руки, разными почерками: «Собственноручная подпись художника Николая Рериха совершена в нашем присутствии.

Драгоман генерального консульства в СССР в Урумчи

А. Зинькевич

Делопроизводитель генерального консульства в Урумчи

3. Яковлева

Настоящее завещание художника Николая Рериха явлено в генеральном консульстве СССР в Урумчи 8 мая 1926 года и записано в книгу духовных завещаний под № 1.

Консульский сбор по ст. 13 в сумме 17 лан 64 фына и 10 проц. т.е. 1 лан 76фын в пользу РОКК3, а всего девятнадцать лан 40 фын (19 лан 40 фын) взысканы по квитанции № 108.

Секретарь Генерального Консульства СССР в Урумчи

П. Плотников