Искушение злом

— Нет. — Ужасные, безжалостные картины замелькали перед ее глазами. Она увидела своего отца, распростершегося во дворике. И теперь Кэм. — Нет, только не Кэм. Я хочу его увидеть. Черт вас возьми, я хочу его увидеть. — Она пробила себе дорогу, отпихнув Бада в сторону. Совершив слепой рывок вперед она скатилась с пригорка прямо в руки Кэма. — Ты что очумела, что ли?

— Ты. — Она подняла дрожащие руки к его лицу, с силой прикладывая пальцы. На нем были синяки, старые синяки, но он был жив и здоров. — Я думала… Ты в порядке? Ты в порядке?

— Я отлично. Дуй наверх, на дорогу. — Он развернул ее так, чтобы она не увидела сцены внизу, затем подтолкнул в плечо. — Мне казалось, что я просил тебя сдерживать людей, — накинулся он на Бада.

— Это не его вина. — Она прижала руку ко рту и попыталась вернуть себе хладнокровие. — Я от него сбежала.

— А теперь вы можете вместе идти отсюда, забирайся в машину и уезжай домой.

— Но я…

Его глаза сверкнули, жестко и ярко. — Это тебя не касается, и у меня нет времени держать тебя за руку.

— Хорошо. — Она отошла от него, но адреналин скоро иссяк и она бессильно уткнулась в капот машины.

— Черт возьми, Клер, я же сказал, — у меня нет на это времени. — Все о чем он думал — это увести ее подальше, пока тело не начали поднимать наверх. Он подошел к ней, взял за руку и подтолкнул к месту водителя.

— Отстань, — она вырвалась, разозлившись на себя за то, что чуть не разревелась.

— Эй, — он сначала поглядел поверх ее головы, а потом нахмурился, заметив влажный блеск в ее глазах. — Что все это значит?

— Я думала, это ты, — оттолкнув его руку, она нащупала замок на двери. — Я не знаю, почему меня встревожило то, что ты возможно лежишь внизу, раненный или мертвый, но какие-то идиотские причины, наверное, были.

Он со свистом выдохнул воздух сквозь зубы. — Извини.

Ей удалось дернуть ручку и открыть дверь, но он просто захлопнул ее снова. — Черт, Клер, прости меня. Иди сюда. — Он подтолкнул ее к себе, не замечая сопротивления. — Не мучай меня, Худышка. У меня был жуткий день, — когда она чуть-чуть смягчилась, он прижался губами к ее волосам, вдыхая их чистый запах после прогорклого запаха смерти. — Извини.

Она пожала плечами, зная, что это движение ей плохо удается. — Забудь.

— Ты беспокоилась обо мне.

— Это было минутное безумие. Оно прошло. — Но ее руки уже зажали его в крепком объятии. Она пообещала себе, что подумает о своем поведении позже. А сейчас, ей надо успокоиться. — Что здесь случилось?

— Не теперь, глядя поверх ее головы он увидел, как санитары с трудом преодолевают откос вместе со своей отвратительной ношей. — Езжай домой, Клер.

— Я не собиралась совать нос в официальные дела, — начала она. Когда она взялась за ручку дверцы, то обернулась собираясь извиниться перед Бадом. Она увидела толстый пластиковый черный мешок. — Кто это? — прошептала она.

— Бифф.

Медленно она повернулась и посмотрела на Кэма. — Что случилось?

Его взгляд теперь не был раздраженным, но ровным и далеким. — Нам еще не все известно.

Она положила свою руку на его. — Я не знаю, что сказать тебе. Как ты собираешься сейчас поступить?

— Сейчас? — он потер рукой лицо. — Теперь я поеду на ферму и скажу матери, что он умер.

— Я поеду с тобой.

— Нет, я не хочу…

— Может ты и не хочешь, но твоей матери может понадобиться поддержка другой женщины. — Она вспомнила свою собственную мать, когда та пришла с веселой вечеринки у друзей и обнаружила санитарную машину у подъезда, толпу людей на лужайке и своего мужа в мешке. — Я знаю, что это такое, Кэм. — Не дожидаясь согласия, она проскользнула в машину. — Я поеду за тобой.

ГЛАВА 9

Ферма, на которой вырос Кэм, мало изменилась за тридцать лет. Кое в чем она даже сохраняла некоторое очарование тех лет, когда его отец был жив. Пятнистые коровы все еще паслись на кочковатой земле за сараем и доильной. Холмистое поле сена слегка волновалось от легкого весеннего ветра. Красные род-айлендские цыплята клевали зерно и попискивали за своей оградой.

Шаткий трехэтажный дом украшало широкое крыльцо и узкое окно. Краска потемнела и отслаивалась. Немало оконных стекол были с трещинами, а на крыше во многих местах не хватало кровельной дранки. Бифф не любил раскошеливаться на что-то, что не обещало выгоды, за исключением пива или шлюх. Кэм вспомнил, что он давал своей матери денег на гравий два месяца назад. Он представил, как она получает деньги по чеку, а затем передает их Биффу.

Он знал, что ее огород позади дома был засажен и тщательно выполот. Но не было цветов на клумбах, которые она когда-то очень лелеяла. Они были полны знахарской травы и виноградными лозами на подпорках.

Он вспомнил один день, очень похожий на этот, когда ему было лет пять или шесть — он сидел рядом с ней на земле, а она взрыхляла землю для анютиных глазок. Она пела тогда.

Как часто с тех пор он слышал ее пение?