Искусство быть счастливым. Руководство для жизни

Таким образом, для тех, кто следует по пути духовного развития, враги играют особую роль. Как мне кажется, сострадание является основой духовной жизни. Для того чтобы наиболее полно проявить свою любовь и сострадание, вы должны постоянно практиковать терпение и терпимость. Нет достоинства лучше терпимости и нет недостатка хуже ненависти. Поэтому нужно изо всех сил стараться не испытывать ненависть к врагу, а использовать столкновение с ним как возможность попрактиковаться в терпении и терпимости.

Вообще, наличие врага — необходимое условие развития терпения

. Без врага у вас не возникнет необходимость в терпении или терпимости. Трудно не согласиться с тем, что наше терпение обычно испытывают не друзья, а враги. С этой точки зрения мы можем рассматривать своих врагов в качестве великих учителей и быть благодарными им за ценную возможность поупражняться в терпении.

В мире огромное множество людей, но тех, с кем мы постоянно общаемся, не так уж много, а тех, кто способен доставить нам неприятности, еще меньше. Поэтому, когда вам представляется возможность попрактиковаться в терпении, следует принимать ее с благодарностью. Вы должны быть благодарны своему врагу за эту возможность и счастливы так, как если бы нашли клад в своем собственном доме. Если вам и удастся развить в себе терпение и терпимость, которые позволят вам справляться с негативными эмоциями, это произойдет не только благодаря вашим собственным усилиям, но и благодаря наличию врагов.

Конечно, вы можете возразить: "С какой стати я должен благодарить своего врага за ценную возможность, если у него нет намерения помочь мне? У него не только нет намерения помогать мне, он умышленно и злобно старается навредить мне! Логично за это его ненавидеть — он определенно не заслуживает уважения". В действительности, именно это злобное состояние сознания врага, намерение навредить нам делают его действия уникальными.

Если бы мы реагировали только на само действие, вызывающее боль и страдания, нам пришлось бы ненавидеть всех врачей и считать их врагами, так как иногда они прибегают к достаточно болезненным методам, например хирургии. Но мы не расцениваем эти действия как обиду или вражеские действия, так как врач хочет помочь нам.

Поэтому именно намерение навредить нам делает врага таким уникальным и дает нам ценную возможность упражняться в терпении.

Предложение Далай Ламы почитать наших врагов за возможности духовного развития, которые они нам предоставляют, на первый взгляд кажется парадоксальным. Но возьмем, например, человека, который хочет развить и укрепить свое тело тренировками с тяжестями. Поднятие тяжестей поначалу кажется ему не очень приятным занятием. Он напрягается, потеет, борется с собой. Однако именно в процессе борьбы с собой рождается сила. Спортсмены ценят спортивные снаряды не потому, что они доставляют немедленное удовольствие, а за конечную пользу, которую они приносят.

Возможно даже, утверждения Далай Ламы об "исключительности" и "ценности" врага — нечто большее, чем просто забавные умозаключения. Слушая жалобы своих пациентов, я убедился в том, что у людей обычно не бывает много врагов или антагонистов на личном уровне. Как правило, это один-два человека — начальник, например, или сослуживец, бывший супруг, близкий родственник. То есть в реальной жизни враг встречается редко — наши возможности для духовного роста ограничены. А только борьба, процесс разрешения конфликта с врагом — посредством обучения, изучения, поиска альтернативных путей, — обеспечивает духовный рост, понимание и благоприятный в психотерапевтическом плане исход.

Представьте себе, на что была бы похожа наша жизнь, если бы у нас не было ни врагов, ни других затруднений, если бы с колыбели и до могилы мы встречали лишь доброжелательно настроенных по отношению к нам людей, которые бы холили нас, поддерживали, кормили с ложечки перетертой пищей, развлекали бы нас, корча смешные рожи. Если бы нас с рождения носили в корзинке (затем, возможно, и на носилках), не заставляли напрягаться и не испытывали на прочность — короче говоря, относились бы к нам как к новорожденным. На первый взгляд эта перспектива кажется заманчивой. Первые несколько месяцев подобной жизни мы, наверное, были бы счастливы. Но в конце концов мы бы превратились в некоторое подобие желатиновой массы с ментальным и эмоциональным развитием теленка. Борьба делает нас теми, кто мы есть, а враги проверяют нас на прочность, вырабатывая в нас способность сопротивляться, необходимую для развития.

Практично ли это?