Искусство иллюзий

– Нет, конечно, ведь ты же талантлива, Зоя. Ты так хорошо поёшь, что что-то замирает внутри от твоего голоса. Конечно, ты пройдёшь. Для талантливых людей вход свободный, потому что руководство нашей академии рассчитывает, что человек придёт, посмотрит, даже позанимается немного и захочет у нас учится. И немало людей действительно пришло к нам таким образом. Что же касается охраны, то её там нет; защита от воров у нас другая. Так что не переживай, – подбодрила Эля.

В назначенный день они встретились около входа в Академию Муз. Эля была сейчас в чёрном длинном платье, дабы соответствовать трагедии, которые она писала. И выглядела девушка действительно трагично, если бы не её улыбка.

– Привет! Я уж подумала, что ты не придёшь. Необычно выглядишь, я тебя даже сразу и не узнала.

Зоя, одетая в скромное коричневое платье, похожее на платье выпускниц предыдущего столетия, с париком белого цвета и сильно накрашенная, не стала говорить, что причиной опоздания был Юра.

Выглянув в окно и случайно заметив бывшего, Трощинская поняла, что видеть предателя у неё нет ни малейшего желания. Поняв, что ждать Юра может долго, Зоя стала искать платье, как раз такое, в котором её не узнать. Потом накрасилась, одолжила у соседки парик и в таком виде вышла на улицу, надев ещё и шляпу для большей конспирации. Юра не узнал, и Зоя смогла беспрепятственно пройти.

– Да, я знаю. Можно здесь где-нибудь смыть косметику?

– Конечно!

Подруги вошли в академию.

Эля была права, над ней висел тонкое, еле заметная глазу, поле. Когда Зоя проходила мимо неё, то почувствовала удар тока. На одну секунду девушке даже показалось, что не сможет войти, но обошлось. Магическое поле пропустило её.

– Давай сначала в гримёрную, а потом уже на сцену, – предложила Эля.

Спрашивать о причине маскарада она не стала, потому что давно догадывалась о разрыве Юры и Зои. Слишком уж Трощинская нервно реагировала на упоминание своего молодого человека и просила сменить тему. Эля не настаивала.

В гримёрке №27, принадлежащей третьему залу, никого не было, и Зоя смогла спокойно смыть косметику. Вернее, она так думала.

– Ого! А ты хорошо загримировалась! – услышала Трощинская голос, в котором звучало восхищение. Слишком невероятное для такой обыденной ситуации.

Зоя обернулась. Перед ней стояла девушка, с виду ровесница, с розовыми волосами и голубыми глазами, с таким цепким выражением глядевшими на неудавшуюся певицу, что Зое стало даже неудобно.

– Лена, – представилась эта девушка, с виду совершенно безобидная.

– Зоя.

Елена-Тиран кивнула, как бы принимая во внимание это имя. Потом стала рассматривать Зою. Не сказать, чтобы очень тщательно, но достаточно, чтобы понять, что Синецветная делает это не из простого любопытства.

– Я не знала, что этой гримёрной нельзя пользоваться, – ответила Зоя, которой очень не нравилась эта Лена.

– Ты учишься здесь? – быстро спросила режиссёр. Для себя она уже всё решила, оставалось дело за малым.

– Нет, я просто пришла сюда петь. Говорят, у вас хорошая аппаратура.

– Конечно. Ты одна?

«Я что-то сделала не так? – подумала Зоя, не понимая этого интереса. – Сюда нельзя заходить?»

Эля как раз говорила, что можно, если сцена свободна, то есть никто не играет спектакль.

От необходимости отвечать Зою спасло появление Лёши.

– О, вот ты где! А в партере у нас сидит Эля Успенская, она спросила, свободна ли сцена, я сказал, что пока свободна.

В этот момент молодой человек заметил Зою.

– Привет! Ты пришла на пробы?

– Какие пробы?

– Я ищу человека на главную роль, мне кажется, она отлично тебе подходит, – скороговоркой произнесла Лена. С ней часто такое бывало, когда она находила то, что «ей требовалось», как она говорила.

Зоя улыбнулась. Она никогда не мечтала быть актрисой, хотя порой и слышала похвалу своего актёрского таланта.

«Он есть у всех творческих людей», – часто говорила Зоя родителям и друзьям, когда они в шутку спрашивали, почему бы девушке не совместить оба таланта.

С нынешним страхом сцены можно и подавно забыть о подобной возможности…

– Спасибо, но меня это не интересует.

* * *

– Рассказывай о своей подруге! – потребовала Лена на следующий же день, найдя в столовой академии Элю.

После своего отказа Зоя ушла, даже не поинтересовавшись сценарием и той ролью, которую смогла бы сыграть.

– Невероятно! – воскликнула Лена после её ухода. – Я во второй раз в жизни вынуждена кого-то уговаривать. Обычно это меня просят дать хоть что-нибудь сыграть.

– Она не актриса, поэтому и не заинтересована в этом, – флегматично ответил Лёша.

– Но всё равно это невероятно! Теперь я уверена в успехе на 100%!

Лена потёрла руки, и сейчас, как никогда, оправдывала своё прозвище.

Самсонов понял, что играть в спектакле незнакомка будет, вне зависимости от своего желания.

Сейчас Лена намеренно подсела к Эле, желая узнать как можно больше о Зое.

– Зоя в твоём спектакле играть не сможет, – сразу ответила Успенская, сообразив, что нужно её чересчур целеустремлённой знакомой. Впрочем, отчасти Эля понимала Лену, сама была такой же, когда дело касалось её пьес.

– Почему? Нет актёрских данных?