– Понимаете, Василий Николаич, просто так взять и отказать Чаликовой наши власти никак не могли – это ведь не какой-нибудь там Ибикусов. Но у нас есть некоторые основания считать, что заявка на ее интервью – это на самом деле попытка установить контакт с Разбойниковым. Дело усугубляется еще и тем, – понизив голос до полной конспиративности, продолжал Столбовой, -что заявка на встречу Чаликовой с Разбойниковым исходит не из Москвы, а из Кислоярска.
– От кого?
– Неизвестно. Обратный адрес указан на абонентный ящик. После некоторых колебаний мы все-таки решили дать согласие и отослали соответствующую резолюцию. Но все это дело очень подозрительное, и его следует проконтролировать. Поэтому мы решили попросить вас, уважаемый Василий Николаевич, им заняться! Естественно, в неофициальном порядке.
– Да уж, дело подозрительное. И к тому же весьма грязное, -глубокомысленно заметил Дубов. – Ясно, что над нашим государством нависла угроза. Это я понял уже после нападения на сберкассу, которое не было похоже на обычный бандитизм... Кстати, что это за абонентный ящик?
Столбовой заглянул в свои бумаги:
– Первое почтовое отделение, а/я 122. Зарегистрирован на имя некоей A.C. Куропаткиной. Но мы специально проверили – персона с такими инициалами в Кислоярске не проживает.
– Все ясно, подставное лицо, – радостно потер руки Василий. – Но где-то я встречал похожую фамилию. И еще инициалы – A.C. Что-то очень знакомое...
– Так вы согласны? – допил чай инспектор.
– Да, разумеется. Теперь я просто не вправе отказаться. И единственное, что мне нужно – толковый оперативник для наблюдения за передвижениями и контактами госпожи Чаликовой. Ну и еще, как я говорил, список прессы, которую читает Разбойников.
– Да-да, конечно же, – обрадовался Столбовой. – O круге чтения Разбойникова я вас проинформирую сегодня же.
– Я буду у себя в конторе, – сообщил Дубов. – Так когда же прибывает наша московская гостья?
– Или завтра, или послезавтра. Сегодня у нас вторник, а интервью заявлено, – Столбовой еще раз заглянул в бумаги, – на четверг.
День клонился к закату. Василий Николаевич сидел в своей сыскной конторе на Елизаветинской и ждал звонка инспектора Cтолбового. В голове сыщика блуждали мрачные мысли:
"Ох, не к добру все это... Просто какой-то змеиный клубок. И еще этот Разбойников... Московских путчистов давно отпустили и думать про них забыли, а его все держат. Хоть бы уж скорее осудили, а еще лучше – выслали бы куда подальше из нашей республики. Или это правда, будто он что-то такое знает? Похоже, Егор Трофимыч чего-то недоговаривает. Или сам не в курсе. И что за странная заявка на абонентный ящик? И что за A.C. Куропаткина? Нет, где-то я слышал что-то похожее... И эта самая Надежда Чаликова – что, она в одной шайке с друзьями Разбойникова? Не верится. A если тут другое – друзья Разбойникова решили использовать Чаликову в своих целях? Логично. И главное, все довольны – Чаликова получает эксклюзивное интервью у "последнего путчиста", а тот через нее что-то передает своим единомышленникам на свободе. Интересно, что? Может, компромат на нынешние власти? Или не сам компромат, а место, где он лежит. A если на самого Президента?! A что -очень возможно. Выборы не за горами. Коммунисты перед выборами вываливают на него кучу помоев, народ избирает президентом их лидера Зюпилова, и товарищ Разбойников на белом коне выезжает из тюрьмы! Да, все это пахнет антигосударственным заговором..."
Размышления Дубова прервал телефонный звонок. Детектив схватил трубку.
– Ну вот, справка от тюремной администрации, – на сей раз безо всяких предисловий заговорил инспектор Столбовой. – Подследственный Разбойников Александр Петрович из доступных в тюрьме ежедневных газет читает "Панораму", причем особенно внимательно – по пятницам. Ну, это как раз не удивительно, учитывая политическую ориентацию газеты. Кроме того, на его имя выписаны следующие издания: эротический ежемесячник "Кислый флирт", рекламный еженедельник "Газета для всех" и, что весьма странно – антикоммунистическая газета "Кислоярская правда".
– Спасибо, Егор Трофимович. – Дубов аккуратно переписал полученные сведения к себе в записную книжку.
– A разве круг чтения Разбойникова имеет какое-то значение? -недоверчиво спросил инспектор.
– Боюсь, что да, – ответил Василий. Положив трубку, он тут же вновь ее поднял и набрал домашний номер своего давнего знакомого, бывшего журналиста Губина-Раскатайского:
– Алло, Миша, это вы? Дубов говорит. Как ваше здоровье?
– Пожалуйста, ближе к делу, – попросил голос Раскатайского.
– Да, вы правы, перейдем сразу к делу, – согласился Дубов. – A вопрос у меня к вам такой: что представляет собой газета "Панорама"?
– O, ну это газета со славным боевым прошлым, – в голосе Губина-Раскатайского послышались издевательские и вместе с тем уважительные нотки. – В свое время за поддержку последнего путча и лично товарища Разбойникова ее чуть было не прикрыли, но каким-то образом все обошлось.
– A сейчас?