Искусство Сновидения

Оттуда я медленно отправился к дому дона Хуана, продолжая искать Кэрол. Я был уверен, что найду ее там, что она меня ждет. Дон Хуан принял меня так, словно я вернулся из лап смерти. Он и его компаньоны были в сильном возбуждении, с любопытством меня осматривая.

– Где ты был? – требовательно спросил дон Хуан.

Я не мог понять причины всей этой суеты. Я сказал ему, что провел ночь с Кэрол в гостинице у площади, потому что у меня не было энергии вернуться из церкви к нему домой, – но ведь они и сами об этом знали.

– Мы ничего об этом не знали, – сказал он.

– Разве Кэрол не сказала вам, что была со мной? – спросил я с тупым подозрением, и, если бы я не был таким уставшим, меня бы опять охватила тревога.

Никто не ответил. Они смотрели друг на друга. Я повернулся к дону Хуану и сказал, что думал, будто это он послал Кэрол найти меня. Дон Хуан ходил взад-вперед по комнате, не говоря ни слова.

– Кэрол Тиггс вообще с нами не было, – сказал он. – А тебя не было девять дней.

Только моя усталость спасла меня от шока при его заявлении. Тон его голоса и уверенность, которую продемонстрировали другие, доказывали, что все это серьезно. Но я был настолько ошеломлен, что ничего не мог сказать.

Дон Хуан попросил меня рассказать им подробно, что произошло между мной и бросившей вызов смерти. Я был удивлен, что так много помнил и смог рассказать, несмотря на усталость. Напряжение было снято, когда я рассказал, как сильно смеялась женщина над моим бессмысленным криком в ее сновидении, о моем намерении видеть.

– Способ указывать мизинцем работает даже лучше, – сказал я дону Хуану без всякой попытки обвинения.

Дон Хуан спросил, была ли у женщины еще какая-нибудь реакция на мой бессмысленный крик, кроме смеха. Я не помнил ничего, кроме ее веселья и ее слов о том, как он ее не любит.

– Нельзя сказать, что я не люблю ее, – запротестовал дон Хуан. – Я просто не люблю методы принуждения, присущие магам древности.

Обращаясь ко всем, я сказал, что лично мне очень нравится эта женщина, безмерно и без предубеждений. И что я люблю Кэрол Тиггс – так, как не любил никого и никогда.

Казалось, они не одобрили того, что я говорил. Они смотрели друг на друга, как будто я вдруг сошел с ума. Я хотел говорить еще. Но дон Хуан – как мне показалось, чтобы я больше не наговорил глупостей, – выставил меня из дома и отправил обратно в гостиницу. Он пошел вместе со мной.

В гостинице был тот же управляющий, с которым я говорил раньше. Он выслушал наше описание Кэрол Тиггс, но с абсолютной уверенностью отрицал, что когда-либо видел ее или меня раньше. Он даже позвал горничных. Они подтвердили его слова.

– Что все это может значить? – спросил дон Хуан вслух.

Казалось, что его вопрос был обращен к себе самому. Он тихонько вывел меня из гостиницы.

– Уйдем из этого проклятого места, – сказал он.

Когда мы вышли на улицу, он велел мне не оборачиваться и не смотреть на гостиницу или церковь через дорогу, а идти с опущенной головой. Я посмотрел на свои ботинки и понял, что на мне уже была не одежда Кэрол, а моя собственная. Но, как я ни старался, я не мог вспомнить, когда же это я переоделся. Я вычислил, что это, должно быть, было, когда я проснулся в гостинице. Очевидно, тогда я надел свою собственную одежду, хотя ничего не помнил об этом.

К этому моменту мы дошли до площади. Прежде чем мы перешли ее, чтобы направиться домой к дону Хуану, я рассказал ему про свою одежду. Он ритмично покачивал головой, внимательно слушая каждое слово. Сев на скамейку, он уверенным голосом сказал, что с этого момента я должен забыть то, что было во втором внимании между женщиной в церкви и моим энергетическим телом. Мое общение с Кэрол Тиггс в гостинице было чем-то вроде айсберга.

– Невозможно представить, что ты был во втором внимании девять дней, – продолжал дон Хуан. – Девять дней – это секунда для бросившего вызов смерти, но вечность для нас.

Прежде чем я смог что-то возразить, объяснить или сказать что-нибудь, он остановил меня.

– Если ты до сих пор не можешь вспомнить всего, чему я тебя обучал во втором внимании, – подумай, насколько труднее должно быть вспоминание того, чему учил тебя бросивший вызов смерти. Я только учил тебя менять уровни осознания; бросивший вызов смерти заставлял тебя менять вселенные.

Я чувствовал себя разбитым. Дон Хуан и два его компаньона заставляли меня сделать невероятное усилие, чтобы вспомнить, когда я переоделся. Я не смог. Моя голова была пуста: ни чувств, ни воспоминаний. Каким-то образом я не был полностью с ними.

Нервное напряжение дона Хуана и двух других магов достигло максимума. Я никогда не видел его настолько обеспокоенным. Он всегда подшучивал, как будто хотел, чтобы я не воспринимал его слишком всерьез. Но это был не тот случай.