Искусство убивать

Она не успела изучить послание: за окном раздался шум автомобильного двигателя. Очевидно, приехал полковник. Уна провела дрожащей рукой поверх стола, словно благодаря этому жесту там могла материализоваться пачка интимных писем. Двигатель затих, хлопнула дверь машины. Уна сунула найденное письмо в сумочку и выскочила из комнаты. Что делать? Как объяснить свое вторжение? Придется как-то выкручиваться. Ей хотелось броситься наутек, но она не могла позволить себе это. Царственной походкой – мисс Темпл из Академии одобрила бы ее осанку – она спустилась по лестнице. Уна слышала шаги полковника, приближавшиеся к входной двери, а затем увидела и его силуэт за стеклом. Он доставал ключи из портфеля. Уна направилась в глубину дома, где должна была находиться кухня. Сидевшая за столом Китти испуганно посмотрела на нее.

– Можете не вставать, – величественно произнесла Уна, – я найду дорогу. Мне пора.

– А… как же полковник?

– Не стоит его беспокоить, – ответила Уна.

Она подошла к выходу во двор, нажала на ручку и толкнула дверь, но та не поддалась.

– Мы запираем ее, – объяснила Китти, – от репортеров и прочих проходимцев.

Уна резко обернулась к девушке и требовательно посмотрела на нее.

– Ключи, пожалуйста, – бросила она, ничем не выдавая своего страха.

Было слышно, как полковник отпирает входную дверь.

– Но ведь полковник…

– Боюсь, сейчас я не могу с ним разговаривать, – прошептала Уна. – Понимаете, в столе миссис Кристи я нашла нечто такое, что очень расстроило бы ее мужа. Поверьте, сейчас ему вовсе ни к чему ввязываться в это дело. Ему и так хватает неприятностей, согласны?

Входная дверь открылась.

– Да, но… – Служанка сидела словно в столбняке.

– Хотите, чтобы вас обвинили в том, что вы помогли обнаружить бумаги, выставляющие вашу госпожу в дурном свете?

– Не хочу.

Входная дверь захлопнулась. Уна слышала, как полковник идет к лестнице. К ее облегчению, он стал подниматься на второй этаж. Внезапно остановился, но затем пошел дальше.

– Китти! – крикнул он.

Его голос вывел служанку из ступора. Она хотела что-то сказать, но Уна остановила ее.

– Давайте ключи! – повелительно прошептала она.

Китти посмотрела на кухонную дверь, затем быстро достала связку ключей из кармана передника и вложила в руку Уны. Та прыгнула к двери не хуже кошки, которая однажды устроилась было по своим делам за их домом на Элм-Парк-роуд, а кухарка внезапно облила ее горячей водой. Воткнув ключ в скважину, Уна отперла замок и выбежала наружу, оставив дверь распахнутой. Позади она услышала голос полковника:

– С кем это вы…

Китти что-то бормотала в ответ, Уна разобрала только:

– Леди из издательства… Нет, раньше я ее не видела…

– Она назвала свое имя? Ты спросила, как ее зовут, дурочка?

– Нет, сэр, простите.

– Почему ты меня не подождала?

В ответ послышались рыдания.

Уна обежала вокруг здания и успела выскочить на улицу прежде, чем полковник открыл входную дверь. Она спряталась за живой изгородью на соседнем участке и прикрыла рот меховым воротником пальто, чтобы не было слышно ее тяжелого дыхания. Полковник между тем подошел совсем близко; сквозь изгородь Уна видела его ботинки каштанового цвета.

– Черт бы побрал этих репортеров, – пробурчал полковник. – В следующий раз я придушу кого-нибудь из них, даже если это будет женщина.

Он развернулся и ушел в дом. Когда за ним закрылась дверь, Уна выбралась из укрытия. Голова у нее шла кругом от пережитого страха, быстрого бега и возбуждения, вызванного тем фактом, что она украла письмо. Интересно, чувствовал ли Дэвисон что-нибудь похожее в начале карьеры, когда работал, по его выражению, «в поле»? Да, это были настоящие приключения. Однако Уна не хотела бы заниматься шпионажем: слишком велик риск, что тебя прикончат. Дэвисон рассказывал ей всякие ужасы о том, как людей душили, отравляли, сбрасывали со скалы. Но если журналистика дарит такой азарт, какой сейчас ощущала Уна, то эта профессия – для нее. Ей не терпелось рассказать Дэвисону о переделке, в которую она попала, однако по зрелом размышлении девушка решила, что лучше пока не говорить ему об этом.

Она вытащила письмо, но на улице было слишком темно, чтобы разобрать что-либо. Судя по тому, что Уна успела понять из этих строк, полковник вел двойную игру. Интересно, кто эта Нэнси, с которой он связался? Уна поспешила к уличному фонарю, где и принялась читать дальше. При этом она заметила, что руки у нее все еще дрожат.

Глава 17

Я глотнула чая, и он неожиданно придал мне такую бодрость, какой я не чувствовала уже много дней. Ночью я решила все-таки пойти в полицию и выложить все относительно Кёрса. Снились же мне кошмары с мертвыми детьми – Элиза Рейд, которая кричала в руках своего убийцы и внезапно превращалась в Розалинду.