Бернард Луис

Ислам и Запад

Предисловие

В от уже почти четырнадцать веков[1]

, со времени возникновения в Аравии ислама и включения в исламскую империю — и цивилизацию — некогда христианского Восточного и Южного Средиземноморья, ислам и христианство существуют бок о бок — всегда соседи, часто соперники, иногда враги. В некотором смысле каждая из двух религий определяется и очерчивается через другую. «Бог един, единствен и вечен», говорит Коран (112, 1–2). «Он не рождает и не рожден и нет ему равного» (112, 3–4). Недвусмысленно отвергая в этих и других изречениях христианские догматы, ислам явственно дистанцируется от своего предтечи и утверждает собственные вселенские учение и миссию, но в то же время исламское священное писание и традиции, как и вся созданная под их эгидой цивилизация, на тысячу ладов проявляют глубокие сходства, объединяющие ислам с христианством и с их общими иудейскими, эллинистическими и ближневосточными предшественниками.

По сравнению с более отдаленными культами и культурами Азии и Африки ислам и христианство — братские религии с огромным общим наследием и общим — или скорее оспариваемым друг у друга — поприщем. Обе они ощущают себя носителями высшего откровения Господня, обязанными нести это откровение остальному человечеству. И в том, и в другом главным, точнее единственным, соперником ислам и христианство считают друг друга. Следствием этого было множество раздоров, начиная с ранних религиозных войн — джихада и крестовых походов, конкисты и реконкисты — и до последующих приливов и отливов мусульманской империи в Европе и европейских империй в странах ислама. В долгой и, увы, неоконченной борьбе сходства разделяют две цивилизации куда больше, чем различия.

Понятие «христианский мир» теперь употребляют разве что историки: называвшаяся так прежде цивилизация пережила реформацию и секуляризацию и стала в разных контекстах именоваться то Европой, то свободным миром, а в наши дни чаще всего Западом. Исламский мир, или «Дом ислама», как называют его мусульмане, продолжает носить это имя и внутри своих границ, и за их пределами, хотя внутри него и существуют региональные, национальные и — редко — сектантские подразделения.

Книга посвящена отношениям между двумя цивилизациями: исламской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Главы сгруппированы по трем основным темам: столкновения, восприятие друг друга и реакция друг на друга.

Первую часть открывает исторический очерк взаимодействия — в войне и мире, в торговле и культуре — между Европой и ее южными и восточными мусульманскими соседями. Продолжает тему обсуждение нового и весьма специфического вопроса: появления в странах Запада, в основном через иммиграцию, обширных мусульманских меньшинств. О меньшинствах в последние годы много писали, но в основном как о проблеме, встающей перед принимающими переселенцев обществами, я же постарался взглянуть на вещи не в западном, а скорее в исламском контексте, на фоне исламской истории и исламского законодательства.

Во второй части речь идет не столько о столкновениях между двумя цивилизациями, сколько о восприятии друг друга, возникающем из этих контактов. В других работах я много занимался суждениями мусульман о Европе, а пять включенных в данную часть книги очерков рассматривают прежде всего западный взгляд на ислам. В них исследуются проблемы перевода с арабского на западные языки, влияние многовековой турецкой угрозы на европейскую фйлософию и литературу, изучение западной наукой исламской истории и культуры. Последняя тема обсуждается под тремя углами зрения в трех главах. Первая из них представляет собой анализ главы о Пророке Мухаммаде из Гиббонового «Заката и падения Римской империи»; вторая — исследование зарождения, развития и целей арабистических и исламоведческих штудий в западном мире с некоторыми экскурсами в не столь давно возникшие и продолжающиеся споры о «востоковедении»; в третьей обсуждается более общая проблема правомерности изучения «чужой» истории — возможно ли оно в принципе и если да, то каковы должны быть его задача и предмет и каким правилам и ограничениям оно должно подчиняться.

Третья, и последняя, часть посвящена ответной реакции ислама как в далекие, так и в сравнительно недавние времена. Обсуждается четыре вопроса: исламское религиозное возрождение и то, что иногда называют фундаментализмом; место в исламской истории шиизма, столь стремительно привлекшего всеобщее внимание исламской революцией в Иране; восприятие и развитие западной идеи патриотизма; наконец, возможности сосуществования религий. Последнее исследование включает и некоторые соображения относительно не столь уж долгой истории секуляризма в мусульманском мире.