Испанская гитара

– Она в Москву не вернулась, вроде сбежала в Барселоне, и семья за нее беспокоится.

– А-а! – радостно сказал Егор. – Вот теперь помню. Ну да, была кудрявая.

– Ты не знаешь, куда она могла подеваться?

– Понятия не имею. Тебе зачем?

– Ее сестра ищет.

– С тобой, что ли, ищет?

– Ну да.

– Авантюрист, – усмехнулся Егор. – Ладно, Паш, извини, мне не очень удобно сейчас говорить.

И положил трубку – Ковальчук в своем репертуаре, как он есть.

13

А танцы прелестью своей,

В полете, в праздничном порыве

Красавиц делают красивей,

Дурнушек делают милей.

Лопе де Вега

Павел стоял на краю обрыва и думал… да нет, ни о чем он не думал. Просто смотрел.

Монсеррат. Гора, возвышающаяся недалеко от морского побережья, гора, отколовшаяся от хребта, когда со вздыбившегося морского дна начали сходить ледники. Пиренеи теперь дальше, а Монсеррат стоит себе одиноко, как на горной вершине сосна, только не на севере диком – на жарком юге, и такое ощущение, что с нее можно говорить с богами.

Наверное, вот в чем дело – в этой неестественной полупрозрачности воздуха, в нереальности лежащих внизу городов. Здесь, наверху, должен бы дуть сильный ветер – но оказалось почему-то очень тихо, или ветер в этот день дул с другой стороны. Люди остались внизу, там, где виднеются дороги, городки и мосты через тонкие вены рек – словно кто-то рассыпал по полу игрушки. Есть только бледно-голубое небо без единого облачка, туманная стена моря вдалеке, хребет одинокой горы и – боги, безмолвно глядящие на тех, кто осмеливается робко подобраться к ним поближе.

Гора и монастырь Монсеррат – известное природное и религиозное чудо. Добраться можно из Барселоны с экскурсией или самостоятельно на автобусе или машине. На горе расположен великолепный монастырь.

Часы работы: 21 июня – 20 декабря ежедневно 7.00–20.30, 21 декабря – 20 июня ежедневно 7.00–19.30.

Цена билета: посещение всего монастыря бесплатно, вход в музей 6.50€.

Павел не пошел к скитам, потому что ему хватило этого – остановиться здесь, посреди дороги, затем присесть на камень и смотреть. Маша пошла. На самый верх горы на фуникулере отправились далеко не все, большая часть группы осталась вместе с Региной у монастыря. Монастырь с его черной деревянной Мадонной тоже понравился Павлу, и голоса мальчиков, певших в хоре, струились хрустальным переливом ручьев, но вот эта простая тропа вдоль вершины, вот эта трава в каменных прорехах затмили все. Может, потому, что боги стояли близко.

Услышав шаги, Павел повернул голову и увидел Свету.

– Привет, – весело сказала она, подходя, – а почему вы тут сидите?

– Здесь хорошо. – Он похлопал ладонью по камню рядом. – Присаживайтесь. Наши еще на вершине?

– Да, они там ходят вокруг скитов, а я решила пойти к фуникулеру. Здесь так тихо. – Садиться Света не стала, наоборот, подошла к краю тропы и посмотрела вниз.

– Осторожнее, – предостерег ее Павел: ограждения у тропы, конечно, никакого не имелось, а обрыв уходил далеко вниз.

– Не беспокойтесь, я альпинистка, – отмахнулась Света. – Но если вы так беспокоитесь, можете меня подстраховать. Я не против.

Павел встал и подошел к ней. Света бродила вдоль кромки обрыва, глядя, как покачиваются неизвестные сиреневые цветы на краю, как дрожит от жары воздух.

– Какой простор, правда? – Она остановилась и, запрокинув голову, развела руки. – Вот здесь и чувствуешь свободу. Я понимаю святых отшельников. Здесь можно сидеть годами и ничего не ждать. Испанцы говорят – felices los que nada esperan porque nunca serán defraudados[5]

.

– Вы говорите по-испански? – удивился Павел.

– Немного. Учила в институте. – Она опустила руки, но по-прежнему стояла, закрыв глаза. – Этот язык красиво звучит, а мне нравится мелодичное звучание. Слышите? No te tomes la vida en serio, al fin y al cabo no saldrás vivo de ella.

– Что это значит?

– Не принимай жизнь всерьез, – ответила Света, открыла глаза, сделала шаг вбок, и из-под ноги ее посыпались мелкие камешки, – все равно живым из нее не выйдешь.

Тело отреагировало раньше, чем Павел даже успел подумать, что нужно действовать: Света только пошатнулась, опасно пошатнулась над сияющей великолепием бездной, а Санников уже сделал короткий рывок, ухватил ее за пояс джинсов и вместе с собою отбросил от края. Они сделали пару судорожных шагов и повалились на дорожку.

– Извините, – буркнул Павел, садясь, – это тоже профессиональное.

– Ого, – пробормотала ошарашенная Света, – спасибо… Я была опасно близка, да?

– Очень близки. Пожалуйста, не рискуйте так больше.