Испанская инквизиция

Филипп назначил командующим своего незаконнорожденного брата дона Хуана, тогда еще юного и неопытного. Война эта велась с большой жестокостью. Мужчин убивали тысячами, а женщин и детей продавали в рабство. Рассказывают, что солдаты, неудовлетворенные расправами над маврами, убивали и грабили людей в окрестных деревнях. После битвьГпри Галере были убиты две тысячи мавров, хотя они просили пощады; убиты были и четыреста женщин и детей, обнаруженных в городе. Говорят, что дон Хуан велел не щадить никого, так как потери испанцев в битве оказались более тяжелыми, чем они рассчитывали. За этот «подвиг» папа римский назвал дона Хуана «защитником христиан», а король Филипп принес благодарность Мадонне «за славную победу».

Педро де Деса, назначенный главой правления Гранады, решил изгнать местное население в горы на севере Испании. Этот план начали вводить в действие в 1569 г. Мужчин со связанными руками под конвоем переселяли на новые места. Женщинам разрешали остаться на время, чтобы продать свое имущество. По дороге на север они голодали; многих убивали разбойники или захватывали в плен, чтобы продать в рабство. Даже дон Хуан однажды пожалел мавров. Он писал Гомесу, что в одном районе во время пурги многие члены семей высланных арабов потеряли друг друга и что опустевшая область представляет собой поистине жалкое зрелище. Испанцы брали город за городом, высылая население на север.

Странно, но мавры, подобно иудеям, на новых местах начинали богатеть. Если иудеи обладали даром финансистов, то арабы благодаря энергичному труду, прежде всего на земле, умели выбиться из бедности. Им также начинали завидовать окружающие, и их неприязнь основывалась скорее на зависти, нежели на религиозных разногласиях. Поступали, например, жалобы, что мавры уклоняются от военной службы и не ходят в церковь, так как постоянно заняты только работой на себя, А так как они были готовы работать и за меньшую оплату, чем испанцы, наниматели предпочитали брать на работу именно арабов. Мавры были способны богатеть, несмотря на наложенные на них жесткие ограничения. Если они покидали предписанный им район проживания, их били кнутом и могли даже отправить на галеры, им запрещали читать арабские книги и следовать своим обычаям. И все же они постепенно становились все богаче. Некоторые из них сделались бандитами, открыто проявляя ненависть к испанцам. Но часть мавров, разбогатев, предложили королю 30 000 дукатов за право носить оружие. Филипп, оценив состояние казны, решил не отказываться от этого предложения, и с тех пор в одном из районов арабы получили относительную свободу. Когда же кого-то из них арестовывали, чиновникам предлагали огромные взятки за их освобождение.

В 1608 г. валенсийские мориски вошли в контакт с Мули Сиданом, претендентом на марроканский престол. Они обещали ему двести тысяч воинов, если он высадится в Испании с десантом в двадцать тысяч и поддержит мавров против испанцев. Этот заговор был раскрыт, и правительство Филиппа III решило, что надо избавить страну от беспокойных мавров. То обстоятельство, что Сидан в этот раз не пожелал их поддержать, не означало отсутствия угрозы, тем более что мавры поддерживали связь с берберскими корсарами. Генрих IV в своих планах войны с Испанией не без оснований рассчитывал на поддержку мавров.

В 1609 г. было решено изгнать мавров из Испании, начиная с Валенсии, и в августе туда был направлен для выполнения этой миссии дон Августин де Мексия. Однако архиепископ Риверский, осуществлявший там духовную власть, хотя сам был приверженцем изгнания мавров, опасался, что их высылка нанесет большой экономический ущерб этому краю, а потому стал уговаривать дона Августина обратиться к королю, с тем, чтобы арабов изгнали из других районов, но разрешили им жить в Валенсии и Арагоне, где их, как утверждал архиепископ, можно будет контролировать. Эти просьбы были проигнорированы королем, и в сентябре в Валенсию на кораблях прибыло восемь тысяч солдат и офицеров.

Маврам было приказано оставаться в своих домах до особого распоряжения под страхом смерти, а затем отправляться в порт, взяв с собой столько имущества, сколько они могли унести с собой. Их надлежало отправить в. берберскую область Северной Африки. Испанские землевладельцы начали протестовать против этого, заявляя, что некому будет обрабатывать их сахарные и рисовые плантации, если вышлют всех мавров. Эта проблема вызывала серьезные дискуссии, и было решено, что шести процентам избранных морисков можно разрешить остаться. В это число включили тех, кто в течение двух лет не соблюдал никаких арабских обрядов и обычаев, отцов, имеющих детей до четырех лет, детей до шести лет с отцами, в случае, если отцы были рождены христианами, а матери были морисками (новокрещеными мавританками); если же матери были рождены христианками, а отцы были морисками, им следовало покинуть страну, а детям оставаться с матерями. Подобная практика разделения семей была делом очень болезненным, но за укрывательство изгнанников установили наказание — шесть лет каторги.