Испанская легенда

Днем позвонил Мартин, из-за жары в офисе ему не сиделось, и он улизнул оттуда пораньше. Прихватив Настю, а потом и Толика, мы поехали купаться. Катались на лодке, поужинали в ресторане, в общем, день был насыщенным, а главное, приятным. Мартин держал меня за руку, был предупредителен и так заботливо-нежен, что Настя никак не желала поверить, что между нами «ничего нет».

— Чего ты мне голову морочишь? Он ведет себя как новобрачный. Толик и тот сказал: Мартин влюблен.

— Много Толик понимает, — отрезала я.

Однако я вынуждена была признать, что Мартин свое отношение ко мне изменил. Теперь в нем появилась долгожданная серьезность. Думаю, перемены произошли благодаря нашему разговору после гибели Сергея. Мартин преисполнился ответственности, явно продиктованной чувством долга. Это и смущало. Чувство долга так легко принять за любовь. В общем, я не знала, радоваться мне или нет. И хоть я истязала себя подобными мыслями, одно присутствие Мартина наполняло душу радостью, а мою жизнь смыслом. Короче, я была влюблена по самые уши. И только страх всего лишиться удерживал меня от решительного шага. Но я уже воображала вожделенный миг, задерживая взгляд то на его руках, то на груди, восхищаясь неземным совершенством Мартина, и замирала от его прикосновений.

Подъехав к моему дому, Мартин, поцеловав меня на прощание, сказал дурашливо:

— Не пора ли нам слиться в объятиях? — И все испортил.

— Не пора, — ответила я.

— Можно узнать, как долго мне еще мучиться?

— А ты мучаешься?

— А ты как думаешь? Кончится тем, что я стану импотентом.

Я покраснела, он оторопело взглянул на меня, буркнул:

— С ума сойти. — И добавил: — Иди уже.

«Какого черта я с ним не поехала? — поднимаясь по лестнице, думала я. — Если он меня бросит, то бросит по-любому, а если я буду вести себя как тургеневская барышня, бросит очень скоро». В общем, в голове был полный кавардак.

Дядя Лева читал журнал в гостиной. Я прошмыгнула в свою комнату и предалась мечтам. Зазвонил телефон в холле. Мои знакомые предпочитали мобильный, и я решила: звонят дяде Леве. Услышала его шаги и успокоилась. Звонок смолк, но через пять минут раздался вновь. Дядя Лева заглянул в мою комнату.

— Это не тебя ли женихи домогаются? — спросил с усмешкой. — Снимаю трубку, молчат.

— Какие женихи, дядя Лева?

— Значит, кто-то развлекается, — сказал он.

Телефон зазвонил минут через десять, на этот раз дядя Лева отвечать не торопился, звонок меня раздражал, я вышла из комнаты и сняла трубку.

— Да. — В трубке была тишина, потом раздался вздох. Только я собралась сказать что-нибудь забористое, как услышала тихий шепот:

— Алекс… Алекс вернулся.

— Большой ему привет, — ответила я и повесила трубку.

— Что? — спросил дядя.

— Видимо, кто-то выпил лишнего.

Дядя Лева покачал головой и уткнулся в журнал.

Я отправилась в ванную, а вернувшись к себе, юркнула в постель и блаженно закрыла глаза.

Мне приснилась мама, такая, какой я ее знала по многочисленным фотографиям. Высокая, в длинном белом платье, волосы падали на плечи, а губы улыбались. Она держала в руках поднос с яблочным пирогом, поставила его на стол и сказала:

— Зови мальчиков, будем пить чай.

Я вприпрыжку спустилась по ступенькам веранды, навстречу мне шли братья. У Хорхе в руках была удочка, Рамон нес армейский котелок, в котором плескалась вода.

— Наконец-то, — покачала головой мама. — А где Алекс? — Подошла к перилам и громко позвала: — Алекс, Алекс, мы тебя ждем!…

Я проснулась в предрассветных сумерках и долго лежала, пытаясь собрать воедино обрывки сна. Алекс… Алекс… Как же я могла забыть… Сердце отбивало барабанную дробь в такт непроизнесенному имени. Я вскочила, включила свет, бросилась к шкафу, где хранились альбомы с детскими фотографиями. Фотографий было много, не меньше сотни. Вот я… вот папа с мамой… опять я, на коленях у дяди Левы… Рамон, Хорхе… я с братьями на лесной полянке… мальчишки на рыбалке, старший брат таращится в объектив, держа в руках здоровенную рыбу… а вот и наш катер, надпись на борту «Санта-Мария», я и братья на корме, на мне белый платочек, мальчишки стоят подбоченясь, как настоящие морские волки… Толик, Кешка и Настя, мы с Викой на качелях… И ни одного снимка с Алексом. Ни одного. Как будто его и не было в моей жизни.

Я сидела в кресле, перебирала фотографии и ждала утра, ждала момента, когда дядя Лева проснется и я смогу с ним поговорить.

В семь я услышала, как скрипнула дверь ванной, и бросилась на кухню. Сварила кофе, быстро собрала на стол. Дядя Лева, увидев меня, удивился:

— Ты уже встала? Так рано?

Я села напротив и попросила:

— Дядя Лева, расскажи мне про Алекса.

Его рука, потянувшаяся к чашке, вдруг замерла.

— Странно, что ты никогда раньше о нем не спрашивала, — внимательно посмотрев на меня, сказал дядя Лева. — Почему?

— Я его совсем не помню. Что-то очень смутное…

— Почему вдруг сегодня?

— Сон приснился. Мама, братья… и он.

— Вот как, — дядя Лева вздохнул. — Давай отложим этот разговор на вечер, — взглянув на часы, сказал он. — Сегодня мне надо быть на работе пораньше…

— Я не нашла ни одной его фотографии.

— Где-нибудь лежат…