Испанские шахматы

– В офис, Сеня.

Собственный голос показался Ирбелину чужим, раздавшимся оттуда-то издалека.

«Что со мной? Я болен? Можно сказать и так. Главное, теперь мне не хочется умирать, а ведь всего месяц назад я был близок к принятию смерти как неизбежного и спасительного конца, когда от скуки впору биться головой о стену. Или пить коньяк, рюмку за рюмкой».

Водитель торопливо выбросил сигарету, распахнул перед Ирбелиным дверцу и, пока тот усаживался, включил зажигание.

По дороге Ирбелин позвонил директору агентства «Перун». Глинский, без сомнения, порядочная сволочь, но специалист отменный. Жаль терять такого.

– Как-то оно образуется, – пробормотал он.

– Что? – прозвучал в трубке голос Жоржа.

– Это я не тебе, – буркнул Ирбелин. – Чем занимаешься?

– Я в администрации, решаю вопросы с документами, – как ни в чем не бывало ответил тот. Будто и не состоялся между ними разговор о девице Субботиной.

– Скоро освободишься?

– Минут через сорок.

– Жду тебя в кабинете! Поговорить надо.

«Мерседес» остановился на красный свет. Ирбелин смотрел, как пожилая пара переходит на другую сторону улицы, за ними, дурачась и хохоча, шагала стайка молодежи – одинаково одетые девушки и парни в джинсах, в свитерах и куртках. Не отличишь, кто есть кто! Во времена его молодости девушки и парни одевались по-разному. Впрочем, он уже смутно это помнит.

Внезапно Ирбелин ощутил себя старым, много пожившим и всего повидавшим человеком – разочарованным, обманутым судьбой. Да, ему удалось заработать много денег, добиться определенного положения в обществе, приобрести авторитет и влияние. А что дальше? Впереди, как ни старайся убедить себя в обратном, то же, что и у всех: закат жизни, болезнь, кладбище. Да, у него будут дорогой гроб и мраморный памятник, как доказательства его успеха. Глупость ужасная… нелепость!

– Я еще могу кое-что успеть, – прошептал Ирбелин. – Я еще могу наполнить смыслом быстрые годы!

– Вы что-то сказали? – обернулся Сеня.

– Смотри на дорогу! – рявкнул Ирбелин.

Водитель помешал ему постичь нечто важное, уловить правильную мысль.

В офисе он не стал подниматься по лестнице пешком, поберег сердце, вызвал лифт. В кабинете стояла духота, пропитанная запахом кожаной мебели и мокрой земли в цветочных горшках. Секретарша Ирбелина расставила эти вазоны, они были повсюду. Она усердно поливала цветы, подкармливала их и обрызгивала водой.

Ирбелин сел, достал футляр с браслетом. Синие камни причудливо переливались в искусственном свете, у них действительно была необычная огранка – тяжеловесно-квадратная, нарочито примитивная. Топазы прекрасно смотрелись в такой же незатейливо-массивной оправе из белого золота. Ей понравится.

– Разрешите?

Глинский явился раньше и застал патрона врасплох. Тот запоздало хотел спрятать футляр в ящик стола – не получилось. Черт! Нечего теперь мяться, ходить вокруг да около, смешить Жоржа. Надо говорить прямо.

Ирбелин так и поступил.

– Я купил ей подарок, – с вызовом, выставляя вперед подбородок, признался он. – Хочу, чтобы ты передал. От меня!

– Почему опять я? – опешил Глинский. – Почему бы вам самому не…

– Не твоего ума дело! – отрезал патрон. – Молод еще других учить.

– Я не понимаю…

– А никому не интересно, понимаешь ты или нет. – Ирбелин побагровел. – Твоя забота – выполнять, что велено!

– Но… она спросит…

– Вот и придумай подходящий ответ. Ты же у нас умный, Жора, как нобелевский лауреат! Что сопишь? Бери вещицу и отправляйся по знакомому адресу.

Глинский застыл как вкопанный. Впервые в жизни другой человек своим необъяснимым поведением ставил его в тупик. Чего он добивается? Ирбелин далеко не дурак и ничего не делает «от фонаря».

– Иди! – приказал патрон.

Жоржу пришлось подчиниться.

* * *

В антикварном магазине горели люстры из бронзы и хрусталя, стояли подсвечники в стиле барокко, напольные часы с огромными маятниками, большие китайские вазы, серебряная посуда, мраморные бюсты молодых женщин, греческих философов и римских императоров. На одной стене теснились картины, пейзажи и портреты в громоздких багетах; на другой – миниатюры в тонких рамках, гравюры, несколько темных от времени икон.

Виктор показал Грёзе большой глобус на деревянной подставке:

– Смотри, какой красавец!

Она нетерпеливо отмахнулась.

– Где твой друг?

Невысокий худощавый паренек помахал им рукой – сейчас, мол, подойду. Он не заставил себя ждать. Его волосы были гладко зачесаны назад, костюм висел на сутулых плечах, как на вешалке. Пиджак и брюки казались слишком просторными для своего хозяина. Модный, завязанный свободным узлом галстук не мог исправить впечатления, что паренек носит одежду, на два размера большую, чем надо.

– Знакомьтесь, это Анатолий, а это – моя соседка, – не называя Грёзу по имени, представил их друг другу Виктор.

– Очень приятно, – обнажил в улыбке мелкие неровные зубы его приятель. – Я к вашим услугам. Виктор говорил, вам нужна консультация по поводу комплекта старинных шахмат. Вы их принесли?

– Да.