Испанский дневник

Шесть лет назад на рабочей окраине Бильбао, в маленькой таверне на берегу реки Нервиой, товарищи познакомили меня с высокой, худой, молчаливой женщиной. Как все испанки простого звания, она, несмотря на палящую жару, была одета во все черное. Держалась замкнуто, немного стеснительно, слушала разговор очень жадно, но сама почти ничего не говорила, только разглядывала всех большими, ясными черными глазами и, как заметно было по этим глазам, наскоро передумывала для себя каждую фразу разговора.

О ней мне тогда сказали только одно:

– Первая испанская женщина-коммунистка.

Монархия уже была свергнута в Испании. У власти находились испанские Керенские и Милюковы. Коммунистическая партия оставалась, как в королевские времена, нелегальной и преследуемой. Да и сама по себе она была слаба, работала неумело, еще плохо была связана с массой.

Для тридцать первого года женщина в простом черном платье была громадным приобретением в партии. В буржуазных, в парламентских, в светских кругах уже появились адвокатессы, профессорши, ораторши, даже депутатки. Работница, по отсталости окружающей среды, оставалась затворницей, ей не давали ходу; она сама робела и смущалась, редко показывалась на людях, а о выступлениях, о речах перед публикой не смела и думать.

Я тогда с трудом запомнил имя молчаливой испанки в черном платье. Мы встретились с Долорес позже – когда она в составе делегации своей партии со скамей Седьмого конгресса Коминтерна слушала речи ораторов, внимательно, аккуратно делала свои записи в тетради и сама выступила с громкой, страстной, блестящей речью. И еще позже, в этот год, когда ее гордая голова, гневные и смеющиеся уста предстали миллионам и миллионам людей, с трибуны, у микрофона, с кинематографического полотна, со страниц газет и журналов, с огромных плакатов на улицах Барселоны, Парижа, Лондона, Кантона, Мексико-Сити, как символ мужества и благородства, пролетарского патриотизма, страдающего и борющегося народа Испании.

– Помнишь Бильбао, Долорес?

– Бильбао! – Ее губы кривятся болью. – О да, я помню Бильбао. Не будем сейчас говорить об этом, Мигэль. Я пишу доклад на завтра.

18 июня

Пленум опять собрался в здании консерватории. Основной вопрос – о единой партии пролетариата.

Об этом в последние недели особенно много говорят и спорят. В рабочем классе огромная тяга к единству. Окопы сроднили и сдружили коммунистов с социалистами. В рабочей, в боевой среде почти стерлись грани между обеими партиями. В руководящих кругах тоже есть большое стремление объединиться, хотя здесь гораздо больше настороженности и недоверия. Коммунисты боятся оппортунизма и соглашательского склада ума некоторых социалистических вождей. Социалисты, в свою очередь, опасаются напористости коммунистов, их организационной активности, их, как они выражаются, диктаторских замашек. Их пугает тот факт, что рабочие-социалисты вступают в Компартию, а из Компартии никто сейчас не переходит в Социалистическую. Они боятся поглощения. При этом есть крупнейшие социалисты, стоящие за объединение. Больше всего – Альварес дель Вайо и Рамон Ламонеда.

Дель Вайо даже явился на пленум Коммунистического ЦК. Его встречают овациями. При всей своей мягкости и доброте, он принципиальный и твердый человек в политических вопросах. Он мужественно отошел от Ларго Кабальеро, хоть ему было трудно высвободиться из-под влияния старика, перешагнуть через многолетнюю дружбу. Дель Вайо не вошел в новое правительство, он остался только генеральным комиссаром армии. Он рассказал мне, что Ларго Кабальеро издевается над ним: «Бедный Вайо, его ничем не вознаградили за то, что он меня оставил!..» Кабальеро вернулся в свой кабинет секретаря Всеобщего рабочего союза. Оттуда он интригует против нового правительства, распускает панические слухи, сочиняет и рассылает кляузные меморандумы и докладные записки. С генералом Асенсио, который привлечен к суду за саботаж и измену, у него постоянный деловой контакт.

Долорес делает большой доклад.

Она начиняет с разбора международной обстановки и положения на фронте. Создана регулярная армия. «Кто мог думать в начале войны, что мы будем иметь под ружьем более полумиллиона человек? И эта цифра постоянно растет».

Она говорит о росте партии:

– Мы можем с гордостью заявить, что в наших рядах сейчас уже есть 301 500 человек, находящихся на территории республиканского правительства, не считая 64 тысяч членов Объединенной Социалистической партии в Каталонии и 22 тысяч в Бискайе.

Дальше о двух методах руководства пролетарской политикой – о методе Второго Интернационала, который раздробляет и распыляет пролетарские силы, и о методе Коминтерна, выдвинувшего идею народного фронта и политического и профсоюзного объединения пролетариата.