Испанский дневник

В пять часов уже очень темно. Снаружи, на улице, нельзя зажигать огни, поэтому Мадрид к Ноябрьскому дню устроил подземную иллюминацию. Станции метро – они здесь маленькие и сырые – украшены сегодня разноцветными лампочками, светящимися гербами Испании и Советского Союза. А в шесть начинаются представления в театрах. Здесь тесно, душно и весело. Три четверти зала – солдаты, остальные – матери с младенцами на руках. Танцовщицы стреляют кастаньетами, они поют о том, что мадридская диета оберегает стройность их фигур; комический певец просит у публики сигарету, ему отвечают добродушно: «Приходи к нам в траншею, накуришься».

В окопах готовятся к празднику. Готовятся по-разному: одни пишут плакаты и развешивают зеленые гирлянды, другие чистят пулеметы и закладывают новые мины.

Год назад королевские генералы вместе с выродками из иностранного легиона, вместе с наемной мавританской ордой, вместе с полчищами германских и итальянских фашистов подошли к стенам столицы Испании. Они хотели взять ее, и взять непременно в годовщину Великого Октября. Вооруженный народ отстоял Мадрид. Фашисты сломали себе зубы о рабочие кварталы.

Прошел год – и враг не продвинулся внутрь Мадрида ни на шаг. Но он хочет пройти сюда! Мы ждем новых атак. Праздничная ночь будет ночью тревожной. Но Мадрид, усталый, голодный, окровавленный Мадрид верен республике, демократии, свободе, верен и благодарен своим друзьям. На арке Алкала, обращенной к северо-востоку, к Москве, издалека видны крупные портреты Ленина, Сталина, Ворошилова.

Линия выходит из города. Вот передовые окопы на Гвадалахаре, вот фашистская Сигуэнса, вот Сарагоса. Итальянские мундиры завоевателей на улицах, в кафе, «синие стрелы», «черные стрелы»…

У одного из недавно сбитых итальянских летчиков республиканцы нашли новинку – специальные почтовые марки итальянской почты в Испании. Письмо, оклеенное такой маркой, неприкосновенно для местных властей, как во всех колониях. К нему не притрагивается испанская цензура, только итальянские шпики имеют право вскрывать его…

Дальше – северо-восточная Испания, зона германского влияния. Здесь копошатся уже не только офицеры. Полно инженеров, подрядчиков, коммерсантов. Уже появились берлинские литераторы. Они дают «романтику» новой интервенции. Некто Эдвин Двингер выпустил книжку испанских впечатлений. В ней он умилен тем, как «по-детски радуются» франкисты своим «заслуженным трофеям – часам, снятым со свежих трупов».

Если фашисты пытают и замучивают безвинных людей в центре, на виду у Европы, в Берлине и в Гамбурге, кто станет стесняться здесь, в провинциальном захолустье, на арагонских плоскогорьях, на этом пиршестве садизма и мести? Пуля за членскую книжку красного профсоюза, пуля за неосторожное слово, пуля за смелый, непокорный взгляд. Этот поединок с фашистскими черными силами заставит весь мир содрогнуться, ободрит слабых, пристыдит трусов, окрылит храбрых и смутит врагов.

Вперед, на северо-восток, линия прорезывает Пиренеи – покрытый снегами высокий барьер. Франция хочет огородиться им, закрыть глаза и уши на испанскую трагедию – не выйдет! Немало из тех, кто повелевает политикой во Франции, хотели бы, чтобы здесь люди прикончили друг друга, не беспокоя другие страны, – разве не так рассуждают «левые» защитники «невмешательства»? Они отделяют себя от покровителей Франко, от явных и прикрытых фашистов, а ведь они работают для них со всем старанием.

Фашизм переменил тактику в отношении стран, которыми хочет овладеть. Он по-прежнему стучит кулаком по столу, и в этом его основной аргумент для трусливых правителей. Но при этом он еще щекочет свои будущие жертвы левой рукой под подбородком. Неизвестно, что это должно обозначать, но производит впечатление. Сейчас во Франции, в Бельгии, в Швейцарии действуют целые тучи фашистской назойливой мошкары. Она жужжит над молодежью, еще не выбравшей пути, нашептывает вкрадчивые советы, пугает ужасами войны с Гитлером и доказывает, что этой войны можно вполне избежать компромиссами, уступками, соглашениями.

Голубиные стаи пацифистов укоряюще воркуют: зачем столько солдат, зачем укреплять границы, зачем франко-советский пакт? Странное дело – их совсем не беспокоит пакт японо-итало-германский, они, наверно по рассеянности, не видят японских десантов в Шанхае, итальянских десантов в Севилье, подпольной фашистской армии в Вене. Никогда так бойко, как сейчас, не работали все виды и разновидности разведывательно-пропагандистской агентуры; никогда так тесно, как сейчас, фашизм не оплетал Францию сложной сетью провокаций, шантажа, террористических актов, похищений и всяческих таинственных историй. Фашистов тревожит, что французский рабочий класс разбужен, оживлен, активен. Там, где он ступает, действует, там сеть рвется, пружины заговора выступают наружу и ломаются.