Испанский поход

В пылу схватки их заметили слишком поздно. Бирема адмирала подобралась с кормы к грекам. И скифы даже успели забросить несколько крюков, имевшихся на корабле Ингибила, привязав свое судно к борту триеры, пока греки осознали, что сами атакованы неприятелем. В последний момент десяток гоплитов выстроился вдоль борта с мечами, но было поздно, скифы быстро свалили половину из луков, и полезли вверх, карабкаясь по деревянному борту.

– За мной, бойцы! – орал адмирал, первым взбираясь по веревке на палубу, где ему сразу пришлось схлестнуться с греческим гоплитом, вставшим на пути.

Схватившись за ограждение свободной рукой, он заметил за ним лишь одну шеренгу греческих солдат, за которыми виднелись спины тех, кто рвался на протараненную бирему. Подтянувшись, чтобы перевалиться на палубу, Ларин едва не лишился головы. Меч гоплита просвистел в двух сантиметрах от его шеи, когда грек попытался рубящим ударом отделить голову от тела адмирала, так удобно подставлявшегося под меч.

Но Ларин все же увернулся от клинка, вырубившего щепку из ограждения, перевалился через него, рухнув под ноги гоплиту, и всадил тому свой меч в подбрюшье. Несмотря на кожаные ламбрекены, клинок добрался до плоти. Грек охнул и, согнувшись, упал на колени. Его щит с грохотом отлетел в сторону, меч уткнулся в палубу, на которую стекала алым ручейком кровь, а голова в шлеме склонилась перед Лариным. Леха уже вскинул руку, чтобы ответить гоплиту той же монетой, которой едва не расплатился сам, – отрубить голову, – но на него уже летел другой солдат. «Хватит с него, – решил Ларин, отпрыгивая в сторону и перемещаясь под ударами гоплита ближе к мачте, где шла настоящая свалка, – и так уже почти на небесах».

– Пробиться на атакованную бирему! – крикнул он появившимся рядом скифам, которые размахивали мечами, наседая на гоплитов. – Быстрее!

Они видел, что там дело совсем худо. Греки уже вырубили почти подчистую половину оборонявшихся, и лишь вмешательство Ларина и его команды могло спасти ситуацию хоть отчасти. Многие из его бойцов, атаковавших во втором эшелоне, захватили с собой луки. И теперь задние ряды скифов пускали стрелы во все стороны, почти в упор убивая гоплитов, число которых стремительно сокращалось. И все же им противостояли опытные бойцы, обученные биться в тесном пространстве палубы. Если здесь, у носа триеры скифы положили уже почти половину греческих морпехов, то на корме ситуация была иной. Там гоплиты, перестроившись, сомкнули щиты и упорно отбивали атаки скифов, не все из которых бились, имея даже щиты. Потери росли.

И тут Ларин, отразивший очередной удар своего противника и лишивший его щита ответным, заметил, что между триерой и протараненной скифской биремой, охваченными жестоким боем, вклинилась еще одна бирема. Та, что шла за ним следом. В пылу погони она поотстала, и адмирал даже забыл про нее. А вот теперь она появилась вовремя. Но, набрав хороший ход, не смогла быстро зацепиться крюками за борт греческого судна и в результате ударилась в самый ее нос. Туда, где таран вошел в борт атакованного корабля. От столкновения все корабли содрогнулись и расцепились. Течение медленно оттащило триеру в сторону от жертвы, и Ларин, поразив наконец своего поединщика, вдруг услышал грохот. Это сходни, соединявшие корабли, обрушились на палубу подоспевшей биремы вместе со сражавшимися на ней солдатами. Капитан скифов крикнул что-то зычное, и крюки намертво привязали триеру к ее борту. Теперь греки были зажаты сразу с двух сторон и превратились из хищника в затравленную дичь.

– Ну теперь пойдет дело! – обрадовался адмирал и бросился в новую атаку на корму, где еще оставалось человек двадцать гоплитов вместе с капитаном. – Выбросить этих вояк за борт! Это наша река!

Спустя пятнадцать минут все было кончено. Скифы вырезали всех греков, находившихся на триере, полностью захватив корабль. Не тронули только гребцов и нескольких офицеров, взятых в плен. С ними Ларин захотел потолковать чуть позже. А теперь, вернув меч в ножны, он с гордостью расхаживал по длинной палубе, усеянной вражескими трупами, и осматривал доставшийся ему корабль. Хозяйство было что надо.

– С таким подарком можно и в крепость идти, – заметил довольный адмирал сопровождавшему его Токсару, – есть чем похвалиться даже перед Иллуром. Это тебе не кельтские лодчонки, на которых даже баллисту толком не поставить.

Сказав это, Ларин посмотрел на «отстыковавшийся» после столкновения корабль с пробоиной возле кормы, который, завалившись на один борт, пытался добраться до недалекого берега. Чуть впереди еще одна потрепанная бирема с сильным креном шла в том же направлении. Победа над греческими моряками досталась скифам непросто.

– Как думаешь, доберутся? – спросил он у Токсара и, не дожидаясь ответа, добавил: – Скажи капитану второго корабля, чтобы проводил до берега, мало ли что. Залижем раны, осмотримся и потом двинемся дальше. Других греков вроде не видно, а до крепости уже должно быть недалеко.

Глава тринадцатая

Марк Акций Памплоний