Испанский сон

«Тебе-то что, — думал Вальд, неприязненно косясь на Алонсо Гонсалеса, посапывающего в сладком сне по соседству, — ты-то небось с визой, со штампом в паспорте, как положено… А мне что делать? Был бы на твоем месте Сид, точно придумал бы что-нибудь. Какими разными бывают эти испанцы… хотя и посапывают в креслах вроде как одинаково…»

Он припоминал недавние события. Самым последним была депортация, которая оказалась менее позорной процедурой, чем ему представлялось до того. В некотором роде она была даже приятна: все прочие пассажиры, суетясь, проходили контрольные стойки, распихивали на борту коробки с пакетами, толкались по пути в гардероб, а он, Вальд, как Очень Важная Персона — VIP! — еще прохлаждался в просторном красивом помещении вместе с двумя в штатском, похожими на охрану… впрочем, почему похожими? они и были охраной… Потом эти двое провели его, опять-таки как VIP, мимо всех стоек, внушительно сказав: «Это с нами» — и ни один ни за одной стойкой даже пикнуть не посмел. «До свидания, мистер П., — сказали провожающие у двери в самолет. — Надеемся, в следующий раз вы не будете нарушать правил». Тут-то он и сообразил, что летит из огня в полымя. «Эй, — крикнул он, — поставьте мне хоть какой-нибудь штампик!» Провожающие переглянулись. «Вы хотите проблем, мистер П.?» — «В том-то и дело, что нет. Как я без штампика в Шереметьеве?» Провожающие опять переглянулись. «Это не наше дело, — сказали они. — Мы лишь выдворяем вас с территории Соединенных Штатов… притом заметьте, без скандала; вы не можете пожаловаться на то, как с вами обошлись. А уж со своими собственными властями разбирайтесь как-нибудь самостоятельно». И дверь самолета герметически закрылась за ним.

Ладно, подумал он, переберем возможные варианты… Значит, так: подхожу к турникету; тут он спрашивает: «Куда?» Я говорю: «На родину-с». Он говорит: «Ваши документики». Достаю кислые свои документики, а то и попросту говорю: «Нету». Он говорит: «Придется пройти»… и вызывает наряд. Не годится: увезут и сдадут кому положено. И начинается писанина. И я — их. И все мои деньги — их. Фигу!

Не для того столько стараний положено. Вальд вспомнил событие, очередное с конца — подписание бумаг карибского траста. Когда он был еще взволнован шумихой с прощальным интервью, рукопожатиями, автографами, бурным объяснением с Сэнди… и когда некто в том же штатском взял осторожно за локоток и тихонько сказал на ухо: «Мистер П., вы не забыли? Вас ждут…» — а он, кстати, и на самом деле забыл.

Подразумевалась встреча лишь с одним, а их оказалось двое. Похожие друг на друга еще больше, чем мистер Y и мистер Z, а вместе похожие на двух старых цыган. Сходство усиливалось золотой серьгой с бриллиантом, продетой в левое ухо у каждого; роскошные коверкотовые костюмы, сшитые явно на заказ, смотрелись на них странновато. Они не стали скрывать своих имен за безликими буквами. «Радж Топинамбур из Вест-Индии», — вежливо представился один из них. «Иегуди Мангольд, партнер из штата Невада, — сказал другой. — Желаете наши визитные карточки?» — «Нет, спасибо», — еще шире улыбнулся Вальд, живо сообразив, кто перед ним. «И правильно, — одобрил Иегуди, — все должно быть вот здесь, — он выразительно постучал себя пальцем по лбу. — А теперь, мистер П., прошу вас». И он широким жестом указал Вальду на стоящий рядом длинный лимузин.

Внутри лимузин был хорошо приспособлен для деловой встречи и напомнил Вальду так называемую директорскую «Газель» — машину, которая была у него до «круизера». Они сели на диваны из натуральной кожи, с трех сторон небольшого стола, по поверхности которого Иегуди немедленно начал раскладывать разной толщины документы. «Что будете пить?» — спросил Радж. — «Бурбон со льдом», — ответил Вальд. — «Отличный выбор, сэр», — похвалил индус и подал требуемое.

Тем временем Иегуди закончил раскладывать документы и сказал: «Прошу, мистер П., вашу подпись вот здесь и вот здесь». Вальд изготовился. «Минуточку, — предостерегающе поднял палец Иегуди, — на вашем месте я бы попробовал вначале на черновике. — И, отвечая на озадаченный Вальдов взгляд, пояснил: — Учитывая, что вы только что выдали массу автографов, ваша рука может функционировать не совсем как обычно… это было бы огорчительно».