Испорченный союз

Никто ничего не говорит, пока мы поднимаемся наверх. Да нам это и не нужно. Мы все знаем, что произойдет дальше. Именно поэтому Алекс так взбешен.

Мы выходим на верхний этаж нашего здания, где расположены мой и Тео пентхаусы, зная, что девушки тусуются с Бри у меня дома.

Как только на моем биометрическом сканере загорается зеленый свет, я распахиваю дверь и врываюсь внутрь.

Все взгляды устремляются на меня, когда я вбегаю в гостиную в поисках своей девочки.

— Где она? — требую я, и мое сердце подскакивает к горлу, когда я нахожу всех, кроме моей сирены.

Паника поднимается во мне быстрее, чем я думал, и безумные, параноидальные мысли набрасываются на меня, оставляя меня слабым и уязвимым.

— Ожидает тебя в спальне, — говорит Стелла с ухмылкой.

Я взлетаю, даже не дождавшись ее объяснений.

— Наслаждайся, — окликает кто-то сзади, но я уже слишком далеко, чтобы пытаться понять, кто это был.

Я чуть не срываю дверную ручку, когда кручу ее, распахивая дверь, чтобы найти того, кто мне нужен.

Мой взгляд падает на нее, лежащую на кровати, и я чуть не спотыкаюсь о собственные ноги, пытаясь добраться до нее.

— Твою мать, Сирена, — пробурчал я, когда дверь захлопнулась за мной.

— Ты сказал, чтобы я ждала тебя, надев на себя самое сексуальное, что у меня есть.

— Блядь, — хриплю я, когда она проводит рукой по своему обнаженному телу, раздвигая ноги, чтобы показать мне все.

Мой пиджак падает на пол на мгновение раньше, чем мои колени.

Ее лицо, грудь и руки в крови.

В его крови.

И, черт возьми, если я не становлюсь твердым, как гребаная сталь, зная, что она сделала.

— Я убила его, — признается она.

— Черт. Я знаю. Я наблюдал. Это было великолепно. Ты великолепна.

Прижав руки к ее бедрам, я раздвигаю ее пошире и вылизываю ее от задницы до клитора, моя грудь вздымается, когда она выкрикивает мое имя, чтобы весь мир услышал.

27

БРИАННА

— Нико, — кричу я, когда он присасывается к моему клитору. Моя спина отрывается от кровати, а пальцы впиваются в его волосы, прижимая его к себе. — Да. Да. Да.

Он ест меня, как одержимый. Как я и надеялась.

Я понятия не имею, что на меня нашло, когда я вошла в ту камеру в подвале.

Когда мы вернулись, я поняла, что нужно что-то делать. Я не могла вернуться в эту квартиру после всего, что мы пережили, зная, что человек, который навсегда изменил мою жизнь, все еще дышит внизу, под нами.

Это была ночь очищения города от крыс, и он был одним из тех, кто должен был уйти вместе с ними.

Я намеревалась войти туда, достать пистолет, который был спрятан сзади в брюках, и повторить то, что Нико уже дважды делал сегодня вечером. Конечно, при условии, что смогу хоть как-то прицелиться. Я никогда в жизни не стреляла из настоящего оружия, и не уверена, что водяные пистолеты, с которыми мы с Джоди гонялись друг за другом в прошлом, можно считать тренировкой по стрельбе.

Но тут Стелла подошла и ударила его прямо по щеке, и на меня опустилась эта жестокая дымка, которую я обнаружила в себе совсем недавно.

Я даже не думала. Я не могла. Единственное, что было у меня в голове, — этот человек хотел причинить мне боль, разрушить меня, полностью уничтожить меня в своей потребности во власти и контроле, и ему это с рук не сойдет.

Он научил меня, на кого я могу рассчитывать, как сильно я люблю человека, за которым я наблюдала, как он сражался за свою семью сегодня вечером, и он позволил мне наконец понять, почему я появилась на свет. И та сила, которая, очевидно, заложена в моей ДНК… да, он оказался не на той стороне.

И, черт возьми, мне было приятно показать ему, против кого он выступает.

Наверное, в конце концов, он был прав. Ему не нужно было бояться Чирилло. Он должен был бояться меня.

Я полностью уверена, что даже если бы Нико не было рядом, чтобы поймать меня в тот день, я бы спаслась сама. Я просто чертовски рада, что у меня был он.

— О, черт, да. Вот так, — кричу я, когда он вводит в меня два пальца.

Еще несколько точных лизаний моего клитора и поглаживаний точки G, и он отправляет меня в один из самых интенсивных оргазмов, которые я когда-либо испытывала.

Даже наша небольшая сессия на капоте той машины не помогла мне расслабиться.

Мое тело содрогается и бьется в конвульсиях, когда оно испытывает волну за волной наслаждения, пока я не превращаюсь в безжизненную, потную кучу на кровати.

Кто бы мог подумать, что насилие — это такой афродизиак?

Откинувшись на корточки, он проводит тыльной стороной ладони по блестящему рту, а затем демонстративно слизывает мой вкус со своих губ.

Я смотрю на него снизу-вверх, моя грудь вздымается, а потребность в большем растет с каждой секундой. Он даже не раздет, а у меня уже практически текут слюнки.

— У меня есть кое-что для тебя, — говорит он, его голос глубокий и хриплый. — Сядь.

Я делаю то, что мне говорят. Я слишком заинтригована, чтобы не сделать этого.

Запустив руку в карман, он что-то достает и протягивает мне.

— Что? — спрашиваю я со смехом, все еще находясь под кайфом от эндорфинов.

— Ты заставила меня пообещать, и я хочу скрепить сделку.

Мои брови сжимаются, когда я изучаю его.

— Что ты…

— Дай мне свою руку, Сирена.