Исповедь неудачника, или История странной любви

С моря мы уехали немного раньше, чем намечали, потому что Андрюха от него устал! Я не понимал, как можно устать от моря, но сочувствовал другу, пережившему большой стресс. Да и занятия в университете близились. Но я был безмерно рад, что полтора месяца провёл в своей стихии и даже заработал и на обратную дорогу, и хотя бы недели на две безмятежной жизни дома, когда не нужно будет клянчить у мамы деньги на сигареты.

Глава 8

Вернувшись с моря, я застал на своём диване старшего брата. Он уволился из армии по состоянию здоровья, разошёлся с женой, которая поселилась с ребёнком у своей матери в нашем же городе, но на другой улице. Мне теперь пришлось спать на раскладном кресле. Но были и приятные новости: брат привёз компьютер и купил нам с мамой сотовые телефоны.

С работой по-прежнему была безнадёга. У брата тоже. Он сидел целыми днями в Интернете, общался с каким-то другом по скайпу, разыгрывая большие сражения с уничтожением танков, самолётов и даже целых флотилий. Я не мог выносить их крика, уходил к друзьям, у которых иногда оставался ночевать, и от безделья снова начал попивать, всё больше и больше втягиваясь в это дело.

О личной жизни теперь нечего было и думать — привести девушку некуда, а встречаться в подворотнях я не привык. Да и свежи ещё были воспоминания о Паше, я никого не мог поставить рядом с ней.

Но вот на горизонте что-то засветилось: у общих друзей я познакомился с Кристиной. Красивая девушка из колледжа искусств меня «зацепила». Будущий дизайнер, она показывала мне свои рисунки, а я ей — наши красочные фолианты с репродукциями картин из разных художественных галерей.

Через полмесяца мы решили, что любим друг друга и нам необходимо жить вместе. Но где? Она снимала комнату вместе с двумя подругами, тоже студентками-выпускницами, а я не мог привести её к себе. Нашли на окраине частный дом, где сдавалась комната с кухней и душем. Нас это устраивало. Но, чтобы оплачивать жильё, мне надо было срочно найти работу. Я ухватился за первое попавшееся: грузчик на фирме, которая развозит молочные продукты по школам и детским садикам. Груз не очень тяжёлый, это не мешки с сахаром и не ящики с бутылками. Только надо было очень рано встать и ехать почти через весь город, чтобы успеть к восьми утра. Снять комнату поблизости было нельзя, потому что тогда ездить пришлось бы Кристине, а я этого допустить не мог.

Говорят, чтобы узнать человека, надо съесть с ним пуд соли. Эта самая соль постоянно присутствовала в наших отношениях с Кристиной. Её всё время что-то не устраивало, а главное, как я понял, не устраивало то, что я был не журналистом, не телеведущим, не врачом или, на худой конец, учителем, я был простым грузчиком. Того, что на заработанные деньги я оплачивал жильё, покупал продукты и даже делал ей небольшие подарки, она понимать не хотела.

Но, несмотря на неустойчивость семейной погоды, на «семь пятниц» в один день у Кристины, я пытался получить то, чего не удалось получить с Пашей: семью. Я привязался к этой капризной девочке, думая, что и она меня любит. Но всё чаще Кристина стала надувать губы и подолгу болтать по мобильнику с подругами, игнорируя моё присутствие. И всё чаще она отвергала мои ласки, ссылаясь то на плохое настроение, то на недомогание, то на желание спать.

Я лежал рядом с ней, не ощущая никакого тепла, ни телесного, ни душевного, и пытался понять, почему так происходит. Если Паша имела право назвать меня бездельником, то Кристине благодаря мне не приходилось тратиться ни на жильё, ни на питание. И вдруг меня осенило: через месяц она получит диплом, и нужда во мне отпадёт! Эта хитрая капризуля исподволь готовит меня к неизбежному разрыву!

Едва рассвело, я, утомлённый бессонницей, встал раньше обычного и ушёл из дома, когда Кристина ещё спала. Она не найдёт на кухне готового завтрака с чашечкой кофе, ну и поделом ей. Я устал от наших непонятных отношений, приправленных не только солью, но и перцем. Возвращаясь с работы, я хочу видеть дома жену, а не вечно недовольную девицу. Пусть теперь она хоть раз приготовит мало-мальски съедобный ужин. Но, конечно, когда я вернулся, никакого ужина не оказалось, а Кристина встретила меня в штыки:

— Проучить меня вздумал?! А если я действительно так устала, что просто провалилась в сон, и мне было не до интима!

— Я же не настаивал…

— Но ты постоянно лезешь ко мне!

— Ле-е-зу? Та-а-ак… Может, я противен тебе? Ты скажи. Я могу уйти.

— Уйти?! Соблазнил меня, а теперь уйти?!

— Соблазнил — сильно сказано. Ты посмотри, какой я по счёту в твоём списке.

Вот это я, конечно, сказал напрасно. «Неблагородно» было с моей стороны напоминать ей о том, что я у неё далеко не первый в её неполные двадцать лет.

Кристина взвилась, что-то кричала, швыряла вещи, потом собирала их в сумку и снова расшвыривала и истерично кричала:

— Не прикасайся ко мне! Пьяница! Ничтожество!