Исповедь палача с Лубянки. Эмиссар Берии с особыми полномочиями

Услышав слова «Дальний Восток», «озеро Хасан» и «Кольцов», я вздрогнул. Уверен – знаю этого Кольцова! Именно ему три года назад я написал рапорт о странном поведении начальника заставы и офицера разведотдела штаба погранотряда. На следующий день после побега Люшкова, когда меня допрашивал, цитировал этот документ. Тогда он сказал, что этой бумагой я себе смертный приговор подписал, так как сообщники Люшкова сделают все, чтобы меня уничтожить. И почти прав оказался. Попал я в камеру смертников, из которой живым вышел только благодаря тому, что Ежова арестовали, а новому наркому внутренних дел Берии нужны были свои люди. Сначала за Блохиным присматривать, а теперь узнавать, что в приграничных районах происходит. Не верил нарком официальным докладам с мест. И правильно делал! Хуже всего то, что с Кольцовым мне предстояло вместе работать. Он ведь во время тех событий не только уцелел, но и орден получил, и на повышение пошел. Странно все это. Как он отнесется к тому, что отправленный под конвоем в Москву лейтенант-пограничник через три года перед ним снова появится, но теперь с чужой биографией, в звании капитана и с особыми полномочиями от наркома внутренних дел. А что, если Кольцов – неразоблаченный сообщник Люшкова? Сейчас ведь доверять никому нельзя! Вдруг он решит, что я за ним приехал, а командировка на Западную Украину лишь предлог, чтобы его бдительность притупить. Даже если я сейчас потребую «прямой провод» для связи с Москвой, то с Берией меня все равно не соединят. Да и что я скажу наркому? Дескать, есть подозрительный тип, который сначала прозевал побег Люшкова, а потом занял пост замначальника отдела контрразведки одного из ключевых военных округов. И поэтому он «враг народа». Но и я ведь ничем не лучше Кольцова! Но при этом мне доверяют. Может, и с военным чекистом аналогичная ситуация? Вдруг он тоже задание Берии выполняет? Теоретически и такое возможно.

Все эти мысли стремительно пронеслись в моей голове, когда вместе с дежурным я шел по коридору. Внезапно офицер остановился перед одной из дверей и стукнул по ней несколько раз кулаком.

– Войдите! – через несколько секунд послышалось из кабинета. Спутник приоткрыл массивную, обитую изнутри толстым слоем войлока дверь и перешагнул через порог. Четко доложив о моем прибытии, он вернулся в коридор и произнес негромко:

– Проходите, вас ждут.

Я переступил порог огромного кабинета. Лепнина на потолке. Огромные окна за тяжелыми портьерами. Массивный письменный стол. Люстра над головой. В углу огромный кожаный диван. Стулья, правда, были скромными и разномастными. Да и два платяных шкафа с поцарапанными дверцами смотрелись странно в этом интерьере. Наверно, до революции здесь трудился крупный чиновник или купец жил. Да и пахло тогда по-другому. Это сейчас дешевым табаком, несвежей одеждой и казенными учреждениями, а тогда – дорогим одеколоном и ароматом заграничных сигар. Знал я запах богатства. Надышался в Прибалтике, когда участвовал в обысках у местных фабрикантов и высокопоставленных чиновников, служивших в различных учреждениях буржуазных республик.

Четко, по-военному, доложил о своем прибытии.

– Присаживайтесь, капитан! – Кольцов вышел мне навстречу из-за стола. – Сесть вы всегда успеете. Не ожидал увидеть вас, Петр. Фамилия знакомая, но сколько Фроловых служит в наркомате внутренних дел – много. Думал, что сгинете в Москве. Из-за своей бдительности. Не надо было вам рапорт писать...

Я напрягся. Рука судорожно потянулась к кобуре. Похоже, что прав был я – Кольцов все же всех нас переиграл. Интересно, дежурный в коридоре или у себя? Шум борьбы он вряд ли услышит, а вот выстрелы – да. Тогда меня и самого могут пристрелить. Попробую скрутить Кольцова в одиночку.

– Сообщники Люшкова решили вас «стрелочником» назначить. Остальные смогли доказать свою непричастность, – все так же спокойно продолжал говорить Кольцов. – Мы ведь за начальником краевого управления месяц следили. Ждали, пока он всех своих подельников покажет. Слаб он оказался в вопросах конспирации. Всех выдал. Думали, что на границу он отправился, чтобы с эмиссаром от белогвардейцев встретиться, а он всех обманул и сам сбежал. Его сообщники уже день операции назначили и ждали сигнала из-за границы. Они поверили, что начальник отряда и начальник заставы с ними заодно были. Кто бы Люшкова одного к границе подпустил. Может, из-за вас и сбежал. Спугнули вы его. Так, может быть, все и обошлось. А так рапорт вы написали и передали его по команде. А это очень серьезная улика. Впрочем, может, он изначально планировал уйти и никто его не ждал в Маньчжурии. Встречу с эмиссаром он придумал, чтобы собственную шкуру спасти. – И буднично добавил: – Оружие можете не трогать, оно вам в другой ситуации пригодится. Когда в приграничные районы приедем.