Исповедь шлюхи

Олег вышел из мэрии, сел в машину и стал, поглядывая на парадное, ждать Тихона. В гости ему сегодня вовсе не хотелось, но отказать другу язык не повернулся. Он внезапно ощутил странное беспокойство за Тихона. Это чувство у него возникало в детдоме, когда Постникова кто-нибудь из мальчишек обижал. Тихон не умел драться, и Олег защищал его. Когда Голенева не оказывалось рядом, Тиша оставался беззащитным.

Постников появился с тем же сияющим выражением лица, с каким Олег его встретил:

— Ну вот… А ты говорил.

— Что я говорил?

— Нагружать Таньку. Она, знаешь, как рада! Мы вчера как раз о тебе говорили.

— Гадости?

— Почему гадости? Таня от твоего дома без ума. Мы оба за тебя рады. Поживешь, как человек. А то все для других, а сам кое-как…

Олег завел машину:

— Слышишь?

— Ничего не слышу.

— И хорошо, что не слышишь. Глушитель, наконец, заварил.

— А… — Протянул Постников. Мэр города бытовых изменений ни вокруг себя, ни вокруг близких не замечал. Его волновали совсем другие вещи: — Заварил и молодец. Как ты думаешь, СССР как единое государство сохранится?

— Вот об этом я совсем не думаю. — Ответил Голенев и припарковал машину у подъезда: — Вылезай, мы приехали.

Татьяна ждала их у накрытого стола.

Она чмокнула Голенева в щечку и гордо сообщил мужу:

— Юлик получил пятерку по литературе.

— Молодец. — Расцвел папаша: — Мальчик прекрасно учится по математике, а вот с гуманитарными науками у нас проблемы.

— В тебя пошел. Ты тоже в молодости типичный технарь был. В связи с работой немного изменился… — Татьяна усадила мужчин за стол и ухаживала за обоими. Олег редко видел Таню в таком расположении духа. Обычно супруга однокашника бывала строга.

За ужином Тихон восторженно делился с женой новостями. Рассказал о посещении бывшего секретаря райкома.

— Говоришь, его дочь Маша вас чаями поила?

— Да?

— Как она выглядит? Я ее лет пять не видела. Мы же с ней почти ровесницы.

— Женщина, как женщина. Я не разглядывал. — Ответил супруг.

Татьяна возмутилась:

— Посмотри на него, Олег, он даже молодых женщин не замечает!

— Нет, почему, я заметил. Здоровая, так сказать, крепкая баба. — Возразил Тихон, старательно обкусывая куриную ножку.

— А ты знаешь, за кем она замужем?

— Откуда? — Удивился вопросу Постников.

— Какой же ты политик после этого. Она жена редактора Прудкина.

— И какое это ко мне имеет отношение? — Продолжал недоумевать Тихон.

— Милый, раз ты мэр города, все имеет к тебе отношение. — Она обратилась к Голеневу, указав ему на розы: — Эти цветы вчера принес Славка Стеколкин. Пришел прощения просить, так Тиша руку ему подал, а потом час отмывал в ванной. А Слава не хуже других. Все помощники Тихона думают только о себе. Демократия нашим бандитам на руку. Они бы давно город разнесли похуже Мамая. А мой муженек верит, что они его единомышленники. Тихон у них как бельмо на глазу. Воровать мешает. Он один, а это очень опасно. Я стала за него бояться… — Голенев улыбнулся. — Чего ты смеешься? Я вполне серьезно.

— Помнишь, Танюша, как мы втроем сидели на кухне и мечтали о демократии? Тогда ты совсем другое говорила…

— Да, Олег, я все помню. Я тоже дура. Но теперь вижу, что к чему, а Тихон нет. Нельзя быть таким мечтателем.

— Таня, хватит меня запугивать. — Взмолился Постников: — Ты начала о зяте Андрея Макаровича. Что я должен о нем знать?

— Тебе бы не плохо знать, то твой печатный орган возглавляет приспособленец и двурушник. Самуил Прудкин женился не на Маше, а на дочери первого секретаря райкома.

— Грустно. Но не могу же я уволить человека, так сказать, только за брак по расчету.

— Он уже свое получил. Расчет не оправдался. Партию-то запретили. Теперь его тесть обыкновенный пенсионер, да еще и изгой общества.

— Скоро этот изгой станет директором нашего завода.

— Я против самого Андрея Макаровича ничего не имею. Он мужчина вполне достойный. Я за Машу переживаю. — Объяснила мужу свою позицию Татьяна, повернулась к Голеневу и неожиданно заговорила совсем о другом: — А Леночка вчера была хороша. Женился бы на ней?

— Танюш, лучше налей мне чаю. Ты же знаешь, мне пока не до женитьбы… — Ушел от ответа Олег.

— Не надо мне ля-ля. Ты эту обезьянку себе завел, поэтому и не до женитьбы. А с подружкой бандита я тебе связываться не советую. Вернется ее дружок и пристрелит тебя.

— Не вернется. — Вздохнул Голенев: — Я его убил.

За столом повисла тишина. Глаза у Татьяны округлились:

— Шутишь?

— Шучу, Таня. Ладно, ребята, пойду. Надо собраться, помочь дома мебель расставить и выспаться. Дорога до аэропорта не близкая, как бы за рулем не уснуть…

Тихон проводил Голенева до прихожей и обнял на прощание:

— Да уж, ты себя береги. Жизнь, так сказать, только начинается.

— Обещаю, Тиша, а ты подумай о словах Татьяны. Она во многом права. Будь поосторожнее.

— Оставь, Олежка. Я не президент Кеннеди, а Глухов пока еще не Техас, — ответил Постников и закрыл за другом дверь.

* * *