Исповедь соблазнительницы

– Вы всегда находились в состоянии войны, – заметил он. – Открытая или тщательно завуалированная, это все равно война. Чего вы боитесь, Ольга? Вам не привыкать отражать его нападки.

– Однако теперь все гораздо серьезнее. Мы оба перешли к угрозам. Остается только ждать, что за этим последует. Может, сэр Роберт намеренно привел нас к этому? От кого из нас он желает избавиться? – Ольга налила воду в стакан и сделала глоток.

– Вы преувеличиваете.

– Отнюдь. Если сэр Роберт не ставит перед собой цель постоянно сталкивать нас лбами, то почему он не передаст управление агентством кому-либо одному? Это недопустимо, когда одним и тем же делом занимается несколько человек. Я понимаю Гесса, он видит во мне угрозу своему положению. Однако не понимаю сэра Роберта, который допускает эту ситуацию.

Кемден был удивлен тем, что Ольга тонко разобралась в намерениях его босса. Но его крайне огорчило, что она поддалась эмоциям и позволила собой манипулировать.

– Мадлен Адамс в действительности приходится вам подругой? – спросил он. – Или вы просто решили разозлить Гесса, отказав клиенту во встрече с ней?

– Она моя подруга. – Ольга решила быть честной, потому что не хотела рисковать благополучием Мадлен. – И я не собираюсь ее продавать. Это означало бы поставить точку в нашей дружбе. Даже если сэр Роберт потребует, чтобы я уступила желаниям Джексона, я не стану этого делать. Возможно, мой поступок еще дальше отодвинет меня от возвращения дочерей. Но тем не менее я останусь верна своему решению.

– Не думаю, что сэр Роберт пойдет на это. Как Гесс узнал о вашей дружбе?

– Спросите об этом у него, – усмехнулась Ольга. – Очевидно, он следил за мной.

Ольга вдруг побледнела, подумав о том, что Гессу может быть известно об ее отношениях с Дэвидом. Если это так, то она слишком погорячилась, угрожая ему. Гесс непременно воспользуется этим обстоятельством, чтобы поставить ее на место.

– Советую вам отправить к мистеру Джексону только мисс Фаулс, – сказал Кемден.

– Не думаю, что Джексон согласится на это. Он был решительно настроен получить Мадлен.

– Мисс Фаулс сумеет убедить его в том, что проводить время вдвоем намного приятнее, чем втроем. Трое – это уже толпа. Я сам поговорю с Анной, думаю, что она не откажет мне в просьбе.

– Как мне вас благодарить?

Ольга подошла к Кемдену и взяла его за руку. Он отшатнулся и сделал несколько шагов назад, словно отодвинулся на безопасное расстояние.

– Вы мне ничем не обязаны, – быстро сказал он.

Ольга опустила голову, чувствуя смятение.

– Оставьте меня одну, – попросила она.

* * *

– Так он тебя отверг? – засмеялась Мадлен. – Ну, что за кретин?!

– Я не предлагала себя, – пыталась оправдаться Ольга.

– Как еще по-другому можно назвать то, что ты сделала? Это было равносильно: «Ах, мистер Кемден, возьмите меня прямо здесь! Я хочу отблагодарить вас за доброту и понимание!»

– Его действительно нужно было поблагодарить, ведь он спас тебя. Иначе пришлось бы мисс Адамс отрабатывать протекцию «Астрей» в спальне Юджина Джексона. Сварю кофе, – сказала она и вышла из комнаты.

В кухне Ольга задумалась над тем, что произошло в ее офисе. Она на самом деле ничего не предлагала Кемдену, но почему-то чувствовала себя отвергнутой. В его глазах читался ужас, когда она взяла его за руку. Это опечалило ее, неприятно было думать о том, что Кемден испытывает к ней неприязнь.

– И где кофе? – поинтересовалась Мадлен. – Да, успокойся ты. Вероятно, Кемден не захотел переступать установленные им границы. Он тебя уважает, во всяком случае, так мне кажется. Он предпочел не испытывать свое чувство к тебе на прочность. Постель все бы испортила.

– Повторяю, что я не собиралась с ним спать!

Мадлен уселась напротив Ольги и прищурила глаза.

– А если подумать? Может, ты обманываешь себя и меня заодно. Я понимаю, что иногда стыдно озвучить свои желания.

Ольга улыбнулась, так как поняла, что Мадлен намеренно ее злит. В этом была вся сущность подруги. Она любила переворачивать обычные вещи с ног на голову, выставляя их в пошлом виде. Ей доставляло удовольствие видеть смущение людей, для которых она устраивала подобные спектакли.

– Ах, Мадлен! Когда-нибудь тебе вырвут твой злой язык. Господи, до чего же несправедливо, что ты до сих пор не получила по заслугам!

Мадлен рассмеялась.

– Справедливость – это напрасно придуманное слово, – сказала она. – Его нужно удалить из лексикона всех языков мира. Ну, подумай сама. Зачем оно, если его никогда не используют в должном значении? Им просто играют, применяя для высокопарности, не более того. Если бы справедливость существовала, мы не сидели бы в этой уютной кухне за чашкой кофе, а отвечали бы за свои поступки в какой-нибудь тюряге.

– Разумеется, – согласилась Ольга. – В этом слове есть особая изюминка. Смысл, который в него вкладывают, можно трактовать по-разному. И оно не ко всем применимо.

– Еще бы! – хохотнула Мадлен. – Одни трахаются в задницу, а другим даже погадить больно. А очко-то, по сути, у всех одинаково устроено. Вот тебе и справедливость! Ты правильно заметила, что это слово требует индивидуального подхода.